не боишься меня в селе селить?
– С чего бы это? Будь ты с душком, то, чай, инквизитор тебя не привел бы. А так, как говорит милорд, лекарка должна быть поближе к больным.
– А с чего ты взял, что меня привел инквизитор?
– А то нет? Но дело не мое. Вот это твой дом. Ты пока подумай, что нужно для обустройства, походи, посмотри, а вскорости к тебе придет моя жена, ей все и обскажешь. А я пойду – твоя правда, дел много.
Обходя дом, сложенный на совесть из хорошего строевого леса, подворье, не менее ладно устроенное, она была словно во сне. Внучка, пока еще не освоившаяся на новом месте, всюду следовала за ней, вцепившись своей ручонкой в бабкину юбку и затравленно оглядываясь по сторонам. Поверить в то, что этот дом, которому позавидовал бы любой зажиточный крестьянин в тех местах, откуда она убежала, – теперь ее жилище, было невозможно, но судя по всему, это было именно так.
Сам дом тоже удивил. При входе небольшая прихожая, чтобы зимой не прямо с мороза в жилье входить. За дверью прихожей что-то вроде камина, какой она видела на постоялом дворе, но точно не камин – тот больше на очаг похож, а это вообще ни на что из ранее виденного похоже не было. Очага же нет. Здесь же на стенах были несколько полок, как видно для утвари, небольшой, но и немаленький стол, две скамьи.
Справа и слева от странного камина или не камина – две двери, которые ведут в две комнаты. Та, что слева, самая большая, а дальше еще одна дверь, за которой уже поменьше, такая же, как и справа от камина. В этих комнатах стоит по кровати, простые, из струганых досок, но должно быть удобно, когда чем-нибудь застелется. А в большой комнате и нет ничего, только у окошка, затянутого бычьим пузырем, стоит большой сундук, простой, но ладный.
По всему выходит, что стены камина должны в зиму комнаты отапливать, это ж сколько дров нужно сжечь и подумать-то страшно. И кругом чистый запах струганого дерева.
Входная дверь отворилась, и на пороге появилась небольшого росточка дородная женщина.
– Здравствуйте, бабушка Ария. Я – жена старосты, Анна. Послал меня к вам, говорит, поди разберись, что там да как, люди совсем без ничего прибыли. Так с чего начнем?
По-доброму Арию встретили только падре, староста да его жена. Остальные косились недоверчиво и даже с долей опаски. Соседи и вовсе боялись смотреть в ее сторону. Освоившаяся было внучка попыталась завести знакомство с местной ребятней, да была бита и прогнана восвояси. Потом долго плакала на груди старухи, никак не понимая, почему к ней так-то. Нет, она знала, что жить наособицу – их лекарская судьба, девочка была сообразительной не по годам, но вот только она была ребенком и все принимала с детской непосредственностью. Раз уж пустили их жить в село, то и в остальном должно быть иначе. Ан нет. Все было как было.
Погоревав на пару с бабушкой – та тоже прослезилась горю внучки, – стали жить как и прежде: вместе уходить в лес, собирать травы да коренья, которые в скором времени могли понадобиться. Старуха была лекаркой – тем и жила, по-иному пропитание добывать не умела, а раз так, то нужно
