вниз по направлению кабинета директора.
На двери лаборатории – табличка: «Ответственный за пожарную безопасность зам. рук. лаб. Каркушин К.К». За дверью колбы, спиртовки, вещества, жидкости, двигаются, дымятся, меняют цвет, нащупывают себя, определяют валентность, чтоб объединиться потом в новом веществе с необычными свойствами, чтобы внедриться потом с этими свойствами в мир, в перестук поездов, в завывание ветра, в любое многообразие, куда захочется! Это его эксперимент!
Всегда, когда Кирилл начинал эксперимент, видел это бурление и брожение, искрящие пробирки с веществами и катализаторами, всегда он вспоминал детство, новогоднюю елку с разноцветными огнями, волшебную тайну, которая вот-вот должна открыться, подарки, спрятанные в красивых пакетах и упаковках, – и забывал обо всем. Он и сейчас от ощущения перспектив эксперимента на некоторое время забылся и потерял счет времени, но надо было спешить.
– Подождите, пожалуйста! Доложу по селектору, – краснея, еле выговорила секретарша, и осторожно, вытянув шею: Пришел Кар-ку-шин.
– Пусть подождет, – так же осторожно прошептал селектор.
– Может, попозже? У меня эксперимент. Там может начаться цепная реакция. Хотя еще точно не знаю. Это эксперимент.
– Нет-нет, сейчас! Никуда не уходите! Иначе вас потом нигде не найдешь. Цепная реакция подождет! – у секретарши всё валилось из рук.
– Вам, конечно, виднее, – присаживаясь, обреченно пробормотал Кирилл. – Всегда можно найти там, где эксперимент…
Входившие в приёмную почему-то смущались, и Кирилл решил на всякий случай тоже смущаться, склонил голову, и вскоре стал клевать носом.
– Ой, извини, – на него наткнулся коллега Степашкин. – Говорили, днем с огнем не найдешь. Опять спишь?
– Я не сплю, я думаю. Заодно экономлю энергию, чтобы та не уходила впустую, – приходя в себя, сообщил Кирилл.
Фраза «я не сплю, я думаю» появилась у Кирилла во время учебы в институте, когда он не высыпался по ночам. На лекциях, приходилось оправдываться. Лекции тогда казались скучнее ночных общений с Аней, студенткой параллельного курса, его будущей женой. Потом, после института, к фразе добавилась реплика про энергию, чтобы та не уходила впустую. Что за энергию? куда энергия не должна уходить? – никто толком не понимал. У кого-то сложилось мнение, что у Каркушина слишком мало энергии, чтобы нормально жить, у кого-то наоборот, – слишком много, раз он ее копит, – и потому, его энергия разрушительна и создает проблемы ему и его окружению.
А Степашкин уже стоял возле секретарши:
– Пусть зайдет через минуту, – сказал он про Каркушина так, словно того здесь не было.
«Через минутку» секретарша стала бросать смущенные взгляды, и Кирилл понял, пора заходить.
Представители ученого совета, восседавшие за длинным столом, устремили взгляды на вошедшего. Во взглядах, словно под копирку, сквозил укор. Во главе стола – директор. Степашкин, при появлении Кирилла, отпрыгнул от директорского уха и встал у директора за спиной.
– Опять
