усе две очаровательные спутницы, но…
Вот это самое «Но» меня и гонит вечно искать и очередное случайное знакомство в лифте затягивает меня в удивительный мир Клисандры.
Садись поудобнее и слушай, за семь лет я изучил там каждый уголок, завел много новый друзей, заработал пару глубоких шрамов.
И вернулся бы обратно, но друзей в беде не бросают, тем более её.
МАЯК ВОЗДУШНОГО ПРИЧАЛА
Мир Клисандры
Да какого?! … голова гудит. Видимо погуляли мы вчера по полной. Глаза слиплись, не могу открыть. К черту, не буду открывать. Вот ветрище, опять кто-то окна не закрыл?! Замки надо на окна поставить, все-таки сорок седьмой этаж. Я с трудом разлепил глаза.
Нет, я не дома, совсем не дома. Я валяюсь на какой-то каменной плите и ветер вокруг… сильный, даже вставать не буду. Оглядеться надо… о маяк вижу, вот загуляли вчера… интересно какое же здесь море. Резкой болью отдалась мысль, что я не помню ни одного названия моря, да я вообще ничего не помню… как меня зовут? Сил нет, я закрыл глаза и отключился.
Холодно, холодно и темно вокруг, вторая попытка прийти в себя удачнее, я даже смог сесть. Оказывается, я уже на самом берегу… постой, какой на берегу, под скалой нет воды… это… это облака. Хорошо не сдуло. От маяка в мою сторону двинулось темное пятно. Глаза отказываются давать нормальную картинку, не вижу ни черта.
Вот блин… фу… фу, пошел прочь, зверюга. Пес или волк, не могу разглядеть. Наверно надо сопротивляться прежде чем меня начнут есть. В голове помутнело и тело снова решило лечь.
С неба на меня смотрела луна, непривычно большая, с каким-то изумрудным отливом. Никогда не видел такого… похоже галлюцинации… рядом висела вторая луна, заливая небо голубым светом.
Сплю, да точно сплю, как там… ущипнуть себя за руку… на этой мысли сознание успокоилось и погасло.
Очнулся в третий раз… ну сейчас-то в своей кровати? Нет, опять под двумя лунами. Что за упрямый сон… эй… эй-ей, зверюга, отпусти! То ли пес, то ли волк тащил меня за ногу в сторону маяка. Зверь перехватился зубами у лодыжки, и резкая боль в ноге снова выключила сознание.
Дома я так и не проснулся, это был мой первый день на Клисандре. В мире, живущем по своим законам под двумя лунами, в мире где народы бьются друг с другом в двухнедельной войне каждые четыре года. В мире, который подарил мне и новых друзей, и новых врагов, и новых вопросов к себе и богу.
Начнем, пожалуй, по порядку. Прибыл я в этот мир прямиком на Воздушный причал. Кто и когда поставил тут маяк не известно, но поставили удачно – таких как я заносит сюда с завидной постоянностью. Воздушный причал – крайняя точка горной цепи, разделяющей всю Клисандру с севера на юг.
Собственно, сам причал – это небольшая каменная площадка в виде трилистника клевера. В центре стоит маяк – белая тридцатиметровая башня с газовой горелкой и маячными линзами, отполированными еще сотню войн назад лучшими мастерами-стеклодувами страны Калеров.
Воздушный причал – одно из красивейших мест Клисандры и, если бы у меня был в жизни последний час – я бы провел его именно здесь.
Когда в день равенства в июле солнце на закате на половину погружается в облака, наполняя их всеми оттенками красного на севере появляется спутник этого мира – Никас – голубая луна Клисандры, под чьим мягким светом принято творить – народ Клисандры считает ночь Никоса – временем для любви и творчества, спать в которую позволено только грудным детям и немощным старикам. Примерно через час восходит Ликос – изумрудный спутник Клисандры.
На смотровой площадке маяка есть плетеный круглый гамак. Переплетение канатов, свежий чуть соленый ветер, сплетение света двух лун и солнца, кружка глинтвейна… кажется, что время останавливается.
Старик Брикс – смотритель маяка – рассказывал, что подобрали меня на самом краю западного свеса. Ветер медленно переваливал мое уже остывающее тело к краю, как в лодыжку мне вцепились клыки Клерка – огромный черный пес-водолаз, привыкший сначала спасать, а потом разбираться друг перед ним или враг. Так за лодыжку Клерк и притащил меня к маяку, за что я его благодарю каждый раз, как навещаю Брикса.
Неделю старик накачивал меня дурно пахнущими отварами каких-то трав, рассказывал мне истории, в которых ни одно название не были мне знакомы, на его вопросы о себе я ответить не мог, да и не помнил про себя ни минуты. Когда я окреп достаточно, чтобы встать на ноги я доковылял до стула с моими вещами.
Досталось мне немного: джинсы, изрядно потрепанный тонкий серый свитер, кожаный плащ с жестким потайным карманом, в котором лежали очки с чуть затемненными стеклами в оправе темной меди, высокие кожаные темно коричневые сапоги видавшие похоже больше чем я, пара клинков – длинный
