ее. Если ее нет внутри, тогда что можно отдать?
– Да, нечего отдавать. И самой надо. А вот о себе никогда не думаешь. В первую очередь о ребенке. Все для него и для него. Забывая о себе.
– Это больше похоже на проекцию потребности любви к своему внутреннему неосознанному ребенку. У каждого есть эта часть личности, но никто не осознает ее.
– Почему никто?
– Ну, один-два процента осознающих людей – это ничтожно мало, означает «никто».
– Надо же, почти ничего. А почему так мало осознающих себя людей?
– Вот так сформировался человек с древних времен. Основное, что было необходимо, – это выжить. А когда вопрос стоит глобально о жизни-смерти, нет времени и места для вдумчивого осознавания себя и своих внутренних процессов. И человек настолько привык к гонке на выживание, что не в силах остановиться. Остановка для него означает смерть, и он боится даже притормозить. Гонит, гонит. А куда? Зачем? У него нет ответа… – Адима резко мотнула головой в бок, в подтверждение своим словам, чтобы поставить точку и закончить.
Маша смаковала только что полученную информацию. Она любила обдумать и обмозговать, а потом посмаковать и насладиться послевкусием. Сейчас ей что-то показалось непонятным, что-то абсурдным, что-то на грани неизведанного, а что-то вообще чистой фантастикой. Она периодически косилась на Адиму и ждала, что та продолжит разговор, но подруга молчала. Адима вообще не особо любила разговаривать. Считала слова ложью.
– Когда оказываешься в состоянии полной безнадежности и отчаянья, это приводит либо к болезням, либо к смирению. Сама по себе надежда хитрая. Она не исчезает полностью. Нет.
Она иногда появляется, и человек хватается за нее, как за спасательный круг. Но чаще всего это просто иллюзия и самообман, чтобы выживать и жить. И еще, надежда жадная. Она никогда не дает много. Так, по чуть-чуть. Чтобы совсем вконец не очерстветь и не озлобиться. Но по сути, если честно глянуть внутрь себя и на окружающий мир, нет никакой надежды. Не будет спасения и спасителя. От этого тошно и мерзко. Но это поначалу. А потом, если повезет и удастся все же выжить и остаться человеком, не скурвиться, не спиться с горя и безнадеги, тогда можно считать себя счастливчиком.
Глава 3
Сверхъестественное
Религия пронизывает всё и всех, большую часть мира. Однако религия и Бог – это разные вещи. Религия – это система, удобная для подчинения людей. Она выгодна государствам, правителям. Да, она диктует незыблемые постулаты, как человеку себя вести, но она не может сделать человека совершенным. Человек стремится к удовольствиям, а потом страдает. И это большая масса людей. В дорелигиозном обществе необходимо было верить в Бога, потому что люди не могли объяснить многие природные явления. Изначально это было после свержения титанов. Адима изучила все религии и конфессии, которые когда-либо существовали в мире. Везде примерно одинаково. Все эксплуатируют
