езво мыслящего человека, если только он позволяет себе задуматься об устройстве нашего бытия.
Это те самые вопросы, которые всегда вдохновляли самоотверженных героев на подвиги, великих ученых на долгие и порой мучительные поиски и эксперименты, философов на неутомимые попытки назначить свидание истине, а поэтов и писателей на самобытное творчество.
Вот всего лишь две строки, написанные на закате собственной жизни евреем по происхождению и немецким поэтом по нише, выделенной для него литературоведением, Генрихом Гейне: «Что есть человек? Откуда пришел он? Куда он идет? И кто над нами средь звезд живет?».
Не эти ли вопросы задает себе и каждый из нас, независимо от того, знаком ли он с творчеством Гейне и открывал ли он вообще когда-нибудь хоть один поэтический сборник.
Сюда же можно присовокупить еще целый рой вопросов, каждый из которых и сам по себе назойлив, да еще и порождает тьму себе подобных.
Есть ли смысл у этого мира? Справедливо ли его устройство? И если да, то почему же тогда есть прекрасные и праведные люди, которые незаслуженно страдают, и есть мерзавцы, которые процветают и не знают горестей?
Почему один беден, болен и уродлив, а другой богат, здоров и красив?
Почему умный и талантливый работник вынужден подчиняться бездарному идиоту, который губит на корню все полезные начинания и тем самым наносит непоправимый вред человечеству?
Почему чудодейственные лекарства от страшных болезней появляются в аптеках после того, как кто-то достойный, не дождавшись появления новой панацеи всего неделю, уже ушел в мир иной?
Да и есть ли этот иной мир? И лучше ли он нашего мира? И всех ли туда пускают? И за что?
И так далее и тому подобное.
Кто-то отмахивается от надоедливых вопросов, отчаявшись найти ответ и «благоразумно» рассудив, что не стоит тратить время на столь бесплодное занятие.
Кто-то посвящает поиску целую жизнь, заживо похоронив себя среди тысяч фолиантов, написанных тысячами его предшественников, шедших той же дорогой проб и ошибок.
Кто-то утешает себя тем, что недоступное его разуму никак не отрицает наличие Высшего Разума, которому, в свою очередь, доступно все, и потому можно на Него положиться и радоваться жизни, не изнуряя себя вечными «почему».
Последний вариант, пожалуй, оптимистичнее предыдущих. Так утверждает и Тора[1]. Нам не дано постичь все пути Провидения, хотя бы в силу ограниченности нашего мозга и в силу ограниченности во времени и в пространстве тех реалий, которые мы наблюдаем и которые лишь вырваны из контекста временного потока, руководимого не нами.
«Этот мир придуман не нами» – поется в известной песне. И это значит, что у нас нет права предъявлять претензии Тому, кто является хозяином нашего бытия и который, как мы предполагаем априори, абсолютно справедлив, и если и нарушает законы справедливости, то только в сторону милосердия, а не наоборот.
Но у нас есть другое право, которое, правда, не первично, а вторично чистой возвышенной вере и базируется на ней. Это право пытаться понять законы бытия и причинно-следственные связи между реалиями. А то, что этому праву должна предшествовать вера, мы видим из истории дарования еврейскому народу Торы на горе Синай[2].
Моше[3], получивший Тору от Творца и передавший ее народу, предупреждает, что важно исполнять то, что в ней написано. В ответ на это народ обещает повиноваться, как сказано («Шмот»[4], 24:7): «И взял он (Моше) книгу завета (Тору), и прочитал народу, и сказали они: Все, что изрек Господь, исполним и будем слушать (понимать)».
Нетрудно заметить, что порядок действий в этом обещании противоположен привычной человеческой логике: сначала «исполним», и только потом «будем понимать». И это не случайно. Это значит, что непонимание смысла божественных заповедей или путей божественного управления миром никак не отрицает необходимости их принимать. Но отсюда же следует, что, приняв на себя волю Всевышнего, стоит пытаться осознать ее подоплеку, что, собственно говоря, и является изучением Торы.
Мы будем следовать этому принципу в этой книге, которая не преследует цели убедить читателя в справедливости миропорядка и в существовании Творца, которой твердо, но и милосердно этим миропорядком управляет. Нет. Это мы принимаем как факт, не подлежащий сомнению.
В чем же наша цель? В том, чтобы с помощью отдельных и ярких примеров, взятых из священного еврейского учения, попытаться научиться распознавать те подводные течения, которые, хоть и скрыты от нас поверхностью бытия, на самом деле являются истинными причинами того, почему эта доступная нашему взору поверхность выглядит так, а не иначе.
Вам интересно попробовать? Тогда вперед. Только возьмем
Тора – (
1. Откровение, дарованное Всевышним Израилю через Моше, учителя нашего. Состоит из Письменного и Устного Учения. Вся совокупность классического еврейского представления о мироздании.
2. Пятикнижие Моше.
3. Свиток Торы, написанный на пергаменте, который читают в синагогах в понедельник, четверг, субботу, праздники и посты.
Дарование Торы – Синайское откровение, произошедшее в 2448 году от с.м. [1312 до н.л.], во время которого Б-г передал Тору народу Израиля.
Моше (2368–2488 от с.м.) [1392–1272 до н.л.] – сын Амрама и Йохевед, из колена Леви, брат первосвященника Аарона и пророчицы Мирьям. Моше – величайший из всех пророков, посланный Б-гом избавить еврейский народ из египетского рабства. Человек, получивший на горе Синай Письменную и Устную Тору и передавший ее еврейскому народу. Умер Моше 7 Адара в день своего рождения, прожив ровно 120 лет.
Шмот – вторая книга в Пятикнижии Моше.
