каплю казалось куда важнее, чем потребовать объяснений. Так что вспомнила этот разговор я только к обеду, когда мысль о пыльце уже не вызывала головокружения:
– Сирна, в чем, по-твоему, я не права? – поинтересовалась я, рассматривая свое отражение в каменной чаше дождевой воды.
– Ты слишком сильно заколдовала этого мальчишку! – заявила эта предательница, болтая ножками и дергая остреньким ушком.
– Вот еще! – надула я губы. – Он нам едва вечеринку не сорвал!
– Но ведь не сорвал? – настаивала подружка, накручивая черную прядку на паутинку.
– Не хочу я его расколдовывать! Знаешь, сколько я эту розу искала! – но запал уже пропал и я признала, что погорячилась.
– Вот видишь, – Сирна полюбовалась своим отражением в капельке и предложила: – Если не хочешь расколдовывать, задай условие. Три дня ведь еще не прошло?
– Нет. – Совершенно бредовая идея пришла мне в голову, и я восторженно захихикала: – Я знаю, каким будет условие! Пусть заклятие снимет тот, кто может нас видеть!
– Льюнет! Это жестоко! – Сирна поджала губы.
Она всегда была мягкосердечной и правильной, за что Старейшая ставила ее в пример прочим юным феечкам. Зато, когда Сирна сломала ноготь, ближайшую деревню пришлось перестраивать полностью!
– Если хочешь, – надулась я, признавая ее правоту, – ты можешь добавить условие сама! Только мое все равно будет главным!
– Хорошо! – подружка потеребила смоляную прядь и выдала: – для снятия заклятия им достаточно будет встретиться.
Потом она хлебнула еще и набормотала несколько слов.
Вот только в бокале Сирны была не роса… Ну перепутала я! Пе-ре-пу-та-ла! Забродивший нектар достала.
Может быть, Сирна сохранила свое благоразумие? Надеюсь! Больше я этого наглого человечка не видела, а сад скоро совсем опустел, как и дворец.
Глава 1
Тарис
Оглушающая слабость – день за днем. Во рту привычная горечь, а за левым плечом – столь же привычная тень. Тень, имеющая смуглые тонкие руки. Руки иногда милосердные, а иногда жестокие. Сильные пальцы с короткими чистыми ногтями, вырывающие мою хрупкую плоть из лап смерти и погружающие в туман слабости и боли.
Голова большую часть суток словно набита ватой. Боль затягивает и манит, а иногда играет со мной, давая передышку. Я был бы счастлив это прекратить, но смуглые руки начеку. В прошлый приступ я ухитрился упасть с кресла и ударится головой о подлокотник. Увы, неудачно. Кровь успели остановить, и теперь мою талию пересекает страховочный ремень, обтянутый синим бархатом.
Слуги редко появляются в моих покоях. Под предлогом «нельзя беспокоить больного» все живущие во дворце избегают меня. Здесь нет моих сверстников из знатных родов, желающих обрести благоволение наследника престола. Нет праздников и гостей – наследника нельзя волновать! Любое напряжение вредно! Порой мне хочется оборвать тонкую нить, еще привязывающую меня к жизни, а потом приезжает она.
Вчера она снова навестила меня. Королева. Мама. Вошла в комнаты, не сняв черной маски. Плащ с глухим капюшоном едва держался на ее плечах, когда она порывисто обняла меня.
Для двора это очередная поездка в монастырь Добрых сестер. Под этим предлогом Ее Величество заглядывает ко мне два раза в год. Всегда ночью, всегда одна. Лекарь делает вид, что оставляет нас наедине, а сам подслушивает под дверью. Смешно.
Еще в обед он дает успокоительное, даже не глядя на зрачки и не слушая пульс. Тогда я точно знаю, что приедет мама. У нее мягкие нежные руки и голос – хрупкий, как надколотый хрусталь. Она редко говорит, только плачет и перебирает мои волосы, гладит лицо.
Однажды, когда мне было тринадцать, она сказала, что я очень похож на отца. А потом в ужасе позвала лекаря и все два отпущенные нам часа смотрела, как я бился в истерике, пока очередная микстура не погрузила меня в черноту.
Снова ночь. Ночью легче, все спят. Даже мой мучитель спит на соседней койке. Вчера его не удалось обмануть, но будет новый день и я придумаю что-нибудь еще…
Глава 2
Познание начинается с удивления
О наследном принце в столице ходило множество слухов. Торговцы полагали, что он великий ученый, который день и ночь сидит в башне в надежде получить эликсир, превращающий медь в золото.
Ученые считали его святошей, день и ночь творящим молитвы в дворцовой часовне.
Священники почитали бездельником, тратящим время на книги и развлечения, а простой люд шептался, что Их Высочество Тарис – вампир, обходящий город по ночам.
