981
© В. М. Кислов, перевод, 2017
© А. В. Бессарабова, дизайн, 2017
© Издательство Ивана Лимбаха, 2017
Одним из пределов (вызовов) живописного представления, вероятно, является стремление слиться с предметом, который оно обозначает (другая крайность может выражаться в том, чтобы навсегда отойти от самого понятия модели, произвести нечто неповторимое, призванное гарантировать саму художественность искусства).
Это обостренное отношение между живописью и реальностью подпитывают десятки анекдотов и мифических историй. В одной истории художник пишет лошадей так правдоподобно, что при виде их настоящие лошади ржут; в другой – птицы прилетают клевать зернышки искусственного винограда; в третьей – вороны пытаются (тщетно) сесть на фальшивую черепицу фальшивой крыши; а еще это фиктивные зайцы, привлекающие настоящих собак; рисованный на птичьем дворе кустик клубники, объедаемый павлинами, портрет мужчины «настолько похожего», что домашние собаки и кошки принимают его за хозяина и «ласкаются к нему». В самой красивой из таких историй – ее отголоски вылетают далеко за рамки того, о чем здесь пойдет речь, и превращаются в умозрительные рассуждения о реальности мира (а не только о реальности – или качестве – его представлений) – внутри картины оказывается сам художник: он идет по только что написанной им самим тропинке и исчезает там, где исчезает она.
Наличие животных в большей части таких анекдотов должно – позволю себе выразиться – «подпитывать червя сомнения»[1]: факт следует, очевидно, интерпретировать как дополнительное ухищрение, причем риторического порядка, как non solum etiam[2], призванное окончательно убедить нас в совершенстве этих симуляций: ведь дали себя провести не только люди, но даже животные; а они, как известно, обычно не восприимчивы к покрытым цветными субстанциями плоским предметам, которые мы называем произведениями искусства, и более склонны проявлять интерес к слуховым и обонятельным приманкам.
Так, мы сразу проваливаемся в обманчивость, то есть в иллюзию, притворство, трюкачество; оказываемся скорее в музее Гревен, чем в Лувре, где цель художника вроде бы состоит не в том, чтобы смотрящий на его картину сказал: «Как это красиво!» – а: «Как?! Неужели это не настоящее?» – и перед этим прикоснулся пальцем, желая удостовериться, что речь идет о живописи, а не о пространстве, о перспективе, а не о глубине, о мнимой, а не действительно отбрасываемой тени.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
