повстречаете там и моего доброго знакомого, Космонавта. Он всегда там… Этот по-своему, надо сказать, обаятельный и в известной степени милый человек вообще не намерен возвращаться в этот смог, в эту суету, в этот московский ад.
– А как же Звездный городок? Его там не ждут?
– Какой еще Звездный городок? – удивился Аркадий Аркадьевич.
– Ну, как же, ведь вы сказали, что ваш друг – космонавт! А значит, ему самое место или в Звездном городке, или на Байконуре, или на орбите, в конце концов.
Аркадий Аркадьевич негромко, я бы даже сказала, как-то особо вежливо рассмеялся.
– Что вы, что вы! Кто ж его с его комплекцией на орбиту-то выведет? Да и зачем? Мой друг Космонавт, в миру просто Алексей, никакого отношения к реальным небесным сферам не имеет. Он в прошлом весьма успешный штангист-тяжеловес, но после перестройки подался в коммерцию – продавал оптом китайские пуховые куртки и сапоги-луноходы. При этом у него самого была большая проблема приобрести для себя хоть какую-нибудь одежду подходящих размеров. Кроме старого тренировочного костюма и кроссовок, этот достойнейший из достойных много лет ничего не носил. А тут сразу два образца оной продукции оказались равно и огромного размера, и неимоверного, можно даже сказать невообразимого, серебристого цвета. Алексей в серебристой куртке и в серебристых же дутых сапогах выглядел, как бы это поточнее высказаться, футуристически, что ли… И вот тогда среди высшего общества, простите за иронию, московских оптовых рынков за ним закрепилось это прозвище, творческий псевдоним, так сказать, – Космонавт. Кроме меня никто, уже и не помнит, что родители назвали его при рождении Алексеем Степановичем.
– Как чудесно! А что он в Таиланде-то делает, на этом чудном острове?
Аркадий Аркадьевич просиял:
– Медитирует и еще продюсирует эзотерическую музыку!
– Какую музыку? – не поняла я.
– Эзотерическую. Он, во всяком случае, ее именует именно так! Вы, как приедете на Кануй, так сами все и увидите. Сказать откровенно, боюсь, что действительно вы не токмо увидите Алексея Степановича, но и услышите оные мелодии и песнопения, порожденные при его финансовом участии. Кстати, «Ко» на тайском языке и есть собственно «остров», а Кануй – его собственное название.
– Пожалуй, мне все же неудобно будет тревожить вашего друга только из одной склонности к меломании! Думаю, что там и так разобраться во всем не очень сложно…
– Нет, нет! Дорогая моя, вы непременно с ним встретитесь. Он уже три года как на Кануе проживает. Много любопытного и, смею утверждать, полезного вы через него узнаете. А Космонавту только в радость будет помочь вам добрым советом. Он ведь там даже веру новую основал – кришнохристианством называется. Религия Добра и Терпения. Пишет сейчас богодухновенную книгу, чтобы создать теологическую основу, так сказать. Предлагал мне редактировать оное бессмертное произведение. Но
