назвать то, что у других людей под этим понятием разумелось. Дача – это отдых на природе, это расслабление от суетной городской жизни, это гамак меж деревьями, самовар на террасе, дымок от шашлыка... Ну и другие всякие прелести райского отдохновения, сдобренные небольшими и необязательными трудами на грядках. В том смысле слова – необязательными, если к ним особенно душа не лежит. Поработал с утра в охотку – и расслабляйся себе в удовольствие, вкушай прелести дачной праздности. Можно по берегу реки прогуляться, можно по лесу, можно просто в траве полежать, на облака посмотреть...
Уважаемая свекровь Екатерина Дмитриевна о своем дачном участке, можно сказать, всю жизнь мечтала. Но мечты эти были как раз того свойства – по части обязательных трудов на грядках. Никаких гамаков, променадов по лесам и берегам в этих мечтах вовсе не было, а были заранее припасенные, вырезанные из журналов и аккуратно вшитые в папочку-скоросшиватель многочисленные рецепты домашних заготовок, и ждала эта папочка своего законного вдохновенного часа, и дождалась наконец... Три года уже эта папочка весенне-летнюю жизнь их семейства определяет, трубит общий сбор на полевые работы.
Место под дачу Екатерина Дмитриевна выбирала с большим пристрастием и по одному только принципу – чтоб земля на участке плодородной была. Остальные критерии ее мало интересовали, как бедный Влад ни старался обратить ее внимание на подъездные пути, на качество прилагаемого к участку строения... Кончилось тем, что под дачу был куплен дом-развалюха в деревне Коптяки, за сто километров от города по плохой дороге. Зато земля там, как выражалась свекровь, – хоть на хлеб вместо масла намазывай...
С того времени и началась их летняя сельскохозяйственная жизнь, забирающая все законные выходные. Какой там променад, какие купания да гуляния! Так с утра на грядках умаешься, что к вечеру каждая мышца болит... Нет, конечно, можно было и отмахнуться, силой никто не заставлял. Да только как отмахнешься, когда рядом с тобой такая истовость? Даже странно, откуда в свекрови, городской, в общем, жительнице, столько взялось истовости к земельным трудам... Может, гены к старости проявились? Зрели, зрели всю жизнь и вырвались на свободу...
Особенное действо на даче разворачивалось в августе, когда приходила пора заготовок. Как Влад его называл – священнодействие с овощами. Каждый детеныш выращенного урожая был обласкан руками свекрови, каждому предназначалась своя заготовочная судьба. Заготовок было столько, что каждый раз Лиза легкомысленно, не думая о последствиях, поднимала в изумлении брови: «Екатерина Дмитриевна, пропадет же, мы не съедим...» Свекровь тоже поднимала бровь, но не в изумлении, а в обиде. И проговаривала насмешливо, сквозь эту обиду: «Посмотрю еще, что вы голодной зимой запоете...» Они с Владом лишь переглядывались понимающе. Он делал смешные умоляющие глаза, поднимал брови домиком – не лезь к ней, пусть себе развлекается...
А она и не лезла, в общем. Наоборот, старалась даже подыгрывать восхищением. Если очередная банка-заготовка откупоривалась в присутствии свекрови, пробовала продукт и закатывала глаза, демонстрируя страшное удовольствие. В конце концов, жалко, что
