льной издательской системе Ridero
ЧЕМ МОЖЕТ ЗАКОНЧИТСЯ ПЕРЕПАЛКА В ЧАТЕ
Как-то я в одном открытом чате о возможности посещения нас инопланетными пришельцами. Развернулась нешуточная дискуссия. Многим хочется верить, а других это откровенно злит, как будто что-то личное. На довод, что мы, как цивилизация, не готовы, я заявил, что, если инопланетянам так претит официоз, и они не желают иметь дело с мутными и лживыми правительствами. Но кто им мешает обращаться в частном порядке к обычным гражданам? С ними легче найти общий язык. Я, например, не против, только этого не будет, нас разделяет непреодолимая толща световых лет. Мы разделены навечно и всегда будем одиноки. Это нужно признать и забыть эту тему. Тут объявился какой-то Stok777
Stok777: Вы действительно не против пообщаться с пришельцами или только в пылу полемики?
Я: Почему нет? Только если они как-то убедят, чтоб не тратить время. Хоть что-то для начала.
Stok777: Допустим, я – один из них. Вам будет достаточно большой проекции «Stok777» в облаках?
Я:)))
Stok777: Согласен, пафосно. А если прямо сейчас на ваш подоконник сядет белый голубь?
Я: Договорились, можно с черным пятнышком на голове? Для чистоты эксперимента. Мало ли их шляется.
Я уж хотел закрывать ноут, хорошего понемножку, как за окном услышал посвистывание крыльев и скрежет коготков по подоконнику. Привстал и увидел любопытную головку белого голубя. Надо ли говорить о черном пятнышке на хохолке?))
СХОДИТЬ ЧТОЛИ ИЗ ЛЮБОПЫТСТВА?
Мы договорились встретиться на открытом воздухе, рядом на аллейке. Их было двое, сидели на скамейке и о чем-то неторопливо беседовали. Вернее, говорил только один в песочном плаще и шляпе, а второй, в легком не по сезону костюме, задумчиво слушал и иногда кивал в ответ. Заметив меня, они чуть привстали и пригласили подсесть к ним. Который в плаще, улыбнувшись, сказал:
– Вы нас обяжите, если сами дадите нам имена, какие вам удобней. Видите ли, у нас там разряженная атмосфера, почти вакуум. Ни о каком звуковом общении не может быть и речи. Да и давать имена никогда не приходило в голову, мы так друг друга знаем.
– А сейчас вы же говорите? – резонно заметил я.
– Вы меня слышите? Замечательно. А я не говорю, а только посылаю вам в сигнал в мозг и открываю синхронно рот. Небольшое ухищрение, но работает. Больше меня никто кроме вас не слышит. Правда получается похоже? И вам привычней.
Он внимательно посмотрел мне в глаза, и я отчетливо услышал: «А так может шокировать, не правда ли?», – хотя он рта не открывал, но звук шел не из центра головы, а как будто от него.
– Можете считать это чревовещанием, если хотите.
– Получается, вы и мысли читаете?
– Что вы! Это у нас считается крайне невежливым. Вы выскажите только то, что хотите.
– Тогда предлагаю вам быть Константином (Кон), а вашему спутнику Алексей (Ал) подойдет?
Кон: Более чем. Чтобы сократить вводную часть и снять часть вопросов, мы проведем небольшую презентацию, чтоб не топтаться на месте. Вы не против?
ЭТО УЖЕ НЕ ФОКУСЫ, А ТОГДА ЧТО?
Я думал, он полез во внутренний карман за смартфоном и сейчас мы начнем перелистывать забавные картинки. Но тут на меня что-то накатило, в глазах не просто потемнело, а опустился черный непроницаемый экран. Я оперся на спинку лавки. Замелькали какие-то звезды, линии, абстрактные картинки и подвижные слайды. А затем я увидел серебристо – синие холмы, вгляделся, это оказались городом. Дома были чем-то похожи на низкие термитники, с плавными неправильными линиями. Как они повторяли рельеф местности! Если не знать, ни за что не догадаешься. Дома слабо светились изнутри, из окон-норок шел рассеянный свет. Оттуда вылетали яркие точки со светящимся следом и сновали тут и там, как искры костра, только голубые. Дорог я не увидел, мостов, столбов, растительности. Только плотный туман в низинах. Но потом разглядел, это не туман, а именно растительность, но из тонких переплетенных стеблей. Похоже на рыхлые мотки запутанной проволоки. Когда я открыл глаза, в голове быстро прояснилось, собеседники сидели в том же положении неподвижно, только Константин вынул руку из-за пазухи. Странно, они мне теперь показались каким-то близкими. Гипноз?
Я: Я словно там побывал и пожил. И действительно как будто все понятно. А почему молчит Алексей?
Кон: Он не молчит. Это он транслировал вам свои любимые участки памяти. Разве это не лучше всякой откровенности?
