Конан ощупал свое лицо и убедился, что глубокие морщины, избороздившие лоб и щеки, исчезают бесследно; суставы вновь обретали былую кошачью гибкость. Горбун откровенно наблюдал за ним.
– Смотри-ка, даже седина пропадает! – заметил он не без самодовольства, как гордый своей работой мастер. – Тебе вновь двадцать пять, Конан! Я не стал убирать только шрамы. – По-моему, они тебе к лицу.
Киммериец глубоко вздохнул и расправил плечи. Ощущение было таким, словно он сбросил давно давивший на него тяжелый груз, который он таскал на себе столь долго, что свыкся с ним, как будто даже перестал замечать – и лишь избавившись, понял наконец, насколько велика была эта привычная тяжесть…
– Я держу данное слово… – заметил горбун.
– Я тоже исполню свое, – ответил Конан, с наслаждением потягиваясь. – И что же, мне теперь… можно начать жизнь заново?
– Ты получил вторую молодость как аванс, – ответил горбун. – Но, если ты справишься с поручением, аванс станет твоей собственностью. А уж начинать ли тебе жизнь заново… или, скажем, вернуться в Аквилонию… будет видно.
– Что мне делать в Аквилонии, я же передал престол сыну? – удивился Конан. Горбун в ответ лишь с загадочным видом пожал плечами.
– Дай мне руку, – обратился он к киммерийцу. Конан протянул горбуну ладонь; так, держась за руки, точно дети, они сделали три шага вперед… и тут мир, наконец, перестал безумствовать и принял нормальные очертания.
Они стояли на узкой, полузаросшей проселочной дороге. С обеих сторон ее окружали непроходимые джунгли; исполины древесного царства смыкали кроны над их головами; ничего особенного, обычные джунгли – быть может, в Кхитае, а, может, в Вендии или в Черных Королевствах Юга…
– Мы с тобой стоим на дороге к замку некроманта, – деловито заговорил горбун. – Отсюда до него три дня пути. Иди туда, – он указал рукой на восток, где над горизонтом медленно поднимался алый солнечный диск. – К полудню доберешься до поляны с источником. Там тебя буду ждать… Белит и остальные. Возьми этот пергамент, – горбун протянул Конану свернутый в трубку свиток. – Все, что тебе нужно знать, – в нем. Когда задание будет выполнено, я сам тебя найду. Прощай! – горбун повернулся спиной к киммерийцу, ловко перепрыгнул через глубокую и широкую канаву и тотчас исчез в зарослях.
Делать было нечего, и Конан двинулся в указанном направлении. Дорога оказалась сухой, идти было одно удовольствие, тело наполняли вновь обретенные силы… и киммериец на краткий миг перестал заглядывать в будущее, предоставив, как встарь, Судьбе решать за него. Он не чувствовал ни голода, ни жажды. Даже данный горбуном свиток не слишком заинтересовал его. Так замечательно было просто идти рассветным лесом, слушая его вечную песнь Пробуждения, дышать полной грудью, разрази Кром, попросту жить!
Широким волчьим шагом Конан добрался до поляны с источником задолго до полудня. Там еще никого не было, но его это не слишком встревожило появятся в полдень, горбун же говорил… Конан отчего-то не испытывал
