должен понять, что я уже не маленькая и сама разберусь, с кем мне встречаться.
– Фелисия, я тебя прошу! – уже тише сказал Сарто и вопросительно посмотрел на дочь.– Ты знаешь, чей он сын.
– Ты хочешь, чтобы я встречалась с гондольером? Что-то ты не очень был рад год назад, когда я познакомила тебя с Алесандро.
– Причем тут он?
– А при том, что когда я сказала, что люблю гондольера, ты чуть с ума не сошел!
Коренные венецианцы предвзято относятся к гондольерам. Водители лодочек зарабатывают большие деньги, выполняя несложную работу. Может быть, в образе этого парня с веслом и есть что-то романтическое для приезжающих посмотреть Венецию, но на самом деле это люди низкого культурного уровня. Все местные жители, а уж тем более знать, знают, что гондольеры связаны с мафией и с наркотрафиком. Сарто в тот же момент, как только дочь призналась в любви к молодому человеку, управляющего лодкой, узнал всю его подноготную. Лицензию тот купил. Дело в том, что в Венеции 425 гондольеров, и их число не меняется, потому что нужна специальная лицензия. Получить ее практически невозможно, потому что лицензии передают по наследству. В теории можно купить документ за двести тысяч евро. Так что, где Алесандро нашел деньги и товарища, желающего продать лицензию, Сарто выяснил быстро. Он устроил дочери скандал и рассказал, что ее новый жених нечестным образом приобрел лицензию и его семья занимается криминальными делами. Дочь спокойно выслушала и ушла на очередное свидание. Сарто приложил много сил и сноровки, чтобы разлучить эту парочку. В конце концов, он предложил ушлому пареньку деньги. Тот сразу согласился, и Фелисия его больше не увидела.
– Папа, я хотела тебе сказать завтра, но скажу сейчас. Раз уж мы заговорили обо мне и моем выборе.
– Что случилось? – спросил испуганно Сарто.
– Я переезжаю в Милан. С Риккардо.
– Что это ты такое сейчас говоришь? – взревел отец.
– Не кричи, папа. Я не маленькая. Мы так решили. Я не могу здесь жить. Мне тут не нравится! Я устала ото всего. Вода, кругом вода. Толпы туристов! Венеция изжила себя в принципе, превратившись в какой-то итальянский Диснейленд. Если убрать из нее туристов, я даже тогда не захотела бы здесь жить. И дело не только в вонючих каналах. У Риккардо в Милане есть дом. Он сделал мне предложение. Я хочу жить в нормальном городе!
Сарто стоял и не мог вымолвить ни слова. Он не мог понять, как дочь могла его предать. Он любил Венецию. Очень любил. И никуда не собирался отсюда переезжать. У него тут дом, работа, бизнес, власть, в конце концов. Дочь его вдохновляла. Без нее он не представлял своей жизни. Непутевый племянник его не утешит. Сарто с ним намучился последние годы. Тот доставлял только неприятности. Учиться не стал, связался с дурной компанией и делал все, что хотел, зная, что могущественный дядя его вытащит из любых неприятностей. Да и с Фелисией они не ладили. И еще он не верил Риккардо.
– А наш город ты считаешь ненормальным?
– Папа, я все сказала. Вот, смотри.
Фелисия протянула отцу свою руку, на котором красовалось
