уже двадцать лет, по тому времени он считался женихом уже «залежавшимся».
Разумеется, его супругой могла быть только аристократка, знатностью и положением не ниже его самого. Вильгельм по личному опыту знал, что такое быть среди французской знати сыном большого феодала и матери, при всех ее достоинствах и красе, вышедшей из семьи пусть и богатого, но простого горожанина. Он не хотел, чтобы его сын (или сыновья) повторили отцовский путь в юности.
Думается, что наследник Роберта Дьявола знал всех подходивших ему невест в округе своих владений наперечет. Выбор же пал, пусть и не сразу, на Матильду, дочь Балдуина, графа Фландрского. Фландрия тогда являлась одним из самых больших феодов Французского королевства, а местные мастера-горожане сделали очень многое для торгового и ремесленного процветания графства, что и закрепилось за Фландрией в будущие столетия. Непустующая графская казна позволяла Балдуину обладать значительной военной силой и оказывать финансовую помощь будущему зятю.
Хронист Средневековья Вильгельм Жюмьежский, донесший до нас рассказ о сватовстве Вильгельма Нормандского к дочери правителя Фландрии, в своем писании сказал так:
«Узнав, что у Балдуина Фландрского была дочь по имени Матильда, происходящая из королевского рода, прекрасная телом и благородная душой, он, выслушав мнение своих советников, попросил ее руки у ее отца».
Разумеется, герцог мог найти себе невесту в семьях других европейских монархов: сам он видится в истории завидным женихом. Но советники убедили его в том, что «предпочтительнее породниться с соседними государями, и этот выбор определяется серьезными причинами».
Сватовство преследовало, прежде всего, политические цели. Сильная Фландрия могла стать полезным союзником на будущее: с начала XI века между ней и Нормандией не было пограничных сложностей и прочих военных конфликтов. Обе стороны вели активную торговлю, прежде всего на рынках Лондона. Союзничество купечества Нормандии и Фландрии в торговых делах, в ценообразовании на самые различные товары могло пополнить кошельки не только самих купцов-мореходов, но и казну их правителей.
В крови Матильды Фландрской текла кровь самого Карла Великого. Кроме того, она по своей матери, Адели, была внучкой короля Франции Роберта Благочестивого и племянницей правящего монарха, Генриха I. Вильгельму Нормандскому расположение французского монарха было крайне желательно: он не хотел враждовать со своим сюзереном, который шаг за шагом набирал вес в собственном королевстве.
Обретение такой жены с целым «букетом благородных голубых кровей» для бастарда Вильгельма видится в известной мере делом чести. К тому же девица была красива, воспитанна, добродетельна, умела вышивать и была грамотна. Она могла вполне украсить герцогский замок в Руане и сделать жизнь рыцарствующего супруга счастливой, подарить ему наследника родового престола.
Поначалу
