завязать шнурки, натянуть куртку, взять сумки и выйти на палубу.
Катя уже стояла у поручней, рядом с секретарем. Я подошла к ней с другой стороны, застегнула куртку до подбородка. Холодный ветер, дувший с серого моря, обжег щеки, волосы тут же растрепались.
– Вон она, Исола! – крикнул секретарь и указал на точку на горизонте.
Мало-помалу точка обрела форму и оттенки, проступила отчетливее, и когда мы приблизились, я поняла, что мои предубеждения завели меня совершенно не туда. Я представляла себе Исолу грозным военным укреплением. А перед нами лежал холмистый островок, на левом берегу которого виднелось нечто вроде пасторской усадьбы. Строение не выглядело ни особенно большим, ни внушающим уважение, но скала под ним круто обрывалась к воде, придавая острову вид каменисто-травяного торта. В самом низу тянулся плавучий причал, от которого поднималась по скале железная лестница. Когда мы подошли еще ближе, я поняла, что причал здесь для того, чтобы можно было подвести катер или лодку к острову. Скалы оказались выше и круче, чем виделось с моря, а из воды до самого берега вздымались огромные валуны. Если бы не пристань, к берегу вообще невозможно было бы приблизиться, и я спрашивала себя, как первым гостям этого острова удалось причалить, тем более выстроить здесь дом.
По причалу мы сошли на берег, и секретарь тут же полез по лестнице, тянувшейся вверх по скале. Он как будто нервничал.
– Будет неплохо, если мы чуть-чуть поторопимся, – обернувшись, прокричал он резким, напряженным голосом, чтобы ветер не унес его слов. – Второй катер уже в пути, а я хотел бы показать вам ваши помещения.
Я сглотнула и, стараясь не смотреть вниз, полезла вверх по отвесной скале. Снег прекратился, зато пошел дождь – туманная мелкая изморось, от которой ступеньки-перекладины лестницы стали скользкими, и я прокляла свои стертые кроссовки, когда увидела, как Катины походные ботинки с грубой рифленой подошвой уверенно встают на перекладины у меня над головой. Когда мы поднялись, секретарь уже шагал к дому; мы с Катей послушно последовали за ним – она энергичными шагами, свидетельствовавшими о пробежках летом и лыжах зимой, я же тащилась за ней, как строптивый подросток. Когда мы приблизились к дому, я поняла, что и тут первое впечатление меня обмануло. Дом, несмотря на свой безобидно-нестрашный фасад, производил впечатление какой-то неясной угрозы. Может, дело было в пропорциях. Он выглядел переростком. Этажи как будто слишком высоко друг над другом, окна казались слишком широко расставленными. Мне пришло в голову, что все дело в коридорах между ними – коридорах, по которым я смогу передвигаться между комнатами и наблюдать за теми, кто об этом не подозревает. Я сдвинула со лба влажные волосы и, прибавив шагу, потрусила за Катей и секретарем.
– Чем здесь занимались раньше?
– Проводили испытания, – коротко ответил секретарь.
– Испытания чего?
– Того
