винограда, но и производством собственного вина.
– Вряд ли что-то, за что вы беретесь, можно назвать обычным. Могу поспорить, вы знаете все о каждом кустарнике в этом винограднике.
Эван постарался проигнорировать странное, теплое чувство, которое вызвал ее комплимент. Вместо этого он решительно сменил тему:
– Вы хотите поговорить о том, может ли моя дочь посещать ваши занятия?
– Да, очень хочу, – кивнула Дженни, с надеждой глядя на Эвана. – Я помню, вы упоминали о том, что вам некогда отвозить ее на занятия, но мы наверняка сможем как-то договориться. Ваша дочь действительно очень хочет закончить одеяло, начатое ее матерью.
– Мне кажется, это не слишком хорошая идея.
– Не слишком хорошая для вас или для Грейси?
– Это одно и то же.
– Но не для Грейси. Ей сейчас тяжело, и ее желание сосредоточиться на шитье маминого одеяла – это своеобразный способ справиться с потерей.
– И как ваши занятия ей в этом помогут?
– Последние полтора года ваша дочь провела в окружении мужчин, а маленькой девочке необходимо иногда поговорить с женщинами.
– Почему вы считаете себя экспертом?
– Потому что ваша дочь попросила меня о помощи. Кроме того, у меня есть сводные братья, которые на протяжении долгих лет делали мою жизнь ужасной, и мать, у которой никогда не было на меня времени.
Эван нахмурился и хотел о чем-то спросить, но она не дала ему этого сделать:
– Эван, вы меня не знаете, но я понимаю, как тяжело сейчас приходится вашей дочери. Вы должны пойти ей навстречу.
– Вы не знаете ничего обо мне и даже представить себе не можете, каково мне было одновременно управлять ранчо и воспитывать ребенка.
– Простите. Нам пора возвращаться. Грейси, наверное, уже переживает из-за того, что меня так долго нет, – тихо сказала она.
– Черт побери, Дженни, я не такой придурок, каким вы меня считаете!
Удивленная этим внезапным всплеском эмоций, она покачала головой:
– Я никогда не говорила ничего подобного. – Дженни на секунду прикрыла глаза, а затем продолжила: – Простите, мне не стоило приезжать. – Она опять влезла не в свое дело.
– Теперь уже поздно извиняться, – пробормотал он, когда они спускались к гольф-кару.
До дома они ехали в полном молчании, и Дженни была благодарна Эвану за это. Она не хотела еще больше вторгаться в его жизнь. Все это случалось с ней раньше, она уже была с мужчиной, который так и не смог забыть свою первую любовь.
Войдя через веранду на кухню, они обнаружили Сина и Метта, сидящими за кухонным столом.
– Вы быстро вернулись, – заметил Син.
– Мне нужно возвращаться в город, – с улыбкой ответила Дженни. – Большое спасибо за ужин и гостеприимство.
– В любое время, девочка, – широко улыбнулся Син, заключая ее в объятия.
Дженни позволила себе расслабиться на секунду,
