на Бога, невольно соединив его промысел со злосчастием, которым жило ГПУ.
Перестали дрожать колени.
За ними и руки.
Стали ровными вдох и выдох.
Он – с опаской, – но вернулся в алтарь зимней церкви.
Поднял глаза на сбивший с разума образ.
Господь Иисус Христос смотрел все так же светло и мило.
И – вдобавок – мудро.
А угрызения медленно паслись в душе.
13
Епископ выделил эти сияющие глаза в толпе и шагнул им навстречу.
– Наконец-то!
Точно, он не ошибся.
Это был тот самый милиционер-комсомолец, который когда-то доставил его в Плахино.
– Наконец-то! – повторил он. – Мы так вас все тут заждались.
И это было не только похоже на правду.
Это была сама правда.
Галки дишканили по-прежнему.
Кое-где, как было раньше, с подвывом брехали собаки.
И все же было что-то не то.
Но епископу некогда сейчас уточнять, что именно.
Он должен немедленно идти в больницу.
К сожалению, к тем, кто его предал.
Но это тоже, наверно, входит в его «крестный путь».
– Православных – с праздником, а атеистов – с очередным унынием!
Это подал голос старичок с бородкой виселькой.
И тоже подошел под благословение.
И тут Лука изрек то, что от него, видимо, раньше всего ожидали:
– Давайте прежде отслужим панихиду по тому, кого Господь не допустил до нашего торжества.
И все поняли, что епископ имеет в виду крестьянина, в мучениях умершего намедни.
А вокруг все вели себя тихо и обособленно.
Наверно, они еще не отошли от шока, в который повергла всех решительность туруханцев.
– У нас тут почти все в партизанах были, – объяснил старичок. – Одни, к сожалению, за белых, другие – за красных. Но в подпольях никто не сидел. А когда-то сюда ссылился товарищ Сталин…
– Ну ладно! – перебил дедка милиционер. – Другой раз расскажешь. А сейчас владыке надо отдохнуть.
Но конфликт, чувствовал епископ, ходил где-то рядом и вот-вот готов был разразиться.
Но Луке не хотелось, чтобы он пришел так скоро.
Однако в монастырь он продолжал ездить на санях, застеленных ковром.
И однажды к нему явился тот, кого он с тревогой, но ждал.
Это был чекист, который прошлый раз произвел его арест.
– Вы опять по прямому назначению? – спросил его Лука.
– Нет, – ответил тот.
– А зачем же?
– Просто так, – сказал он со вздохом.
Можно сказать, без спроса, в кабинет вошла целая толпа эвенков.
– Мы просим, святой отец, – сказал один из них, – Вашего благословения.
Чекист чуть подотвернулся к окну.
А
