в агонии, и некому за ней смотреть, так как ее родители умерли, а родственники разбежались. Рядом с ней лежит сыновья учителя…
Они уже погибли…
Врач подходит к Магдалене и, наклоняясь над ней, спрашивает:
– Дочь моя, ты меня слышишь?
Несчастная Магдалена поворачивается к врачу, но, не видя его, произносит полушепотом:
– Ян, господин мой, почему я не повиновалась тебе, когда ты просил меня следовать за тобой везде и всюду, в радости и в печали? Почему я возжелала найти спасение у своих родителей, когда должна была искать спасение с тобой? Ведь не муж для жены, а жена для мужа… Теперь я гибну вдали от тебя, а ты об этом даже не знаешь… Прости меня, любимый Ян… Бог меня наказывает за ослушание…
Врач достает из сумки снадобье:
– Выпей это лекарство, дочь моя. Это смесь травяного настоя, вина и измельченного пергамента, на котором записан стих из Библии.
Голос доктора слышен из-под маски приглушенно. Вылив несколько капель в рюмочку, он подносит ее к губам Магдалены, но она замирает, испуская последний дух.
Беспомощно разводя руки, врач выглядывает в окно, видит монаха, который тащит повозку с несколькими телами в лохмотьях.
Врач кричит монаху:
– Эй, Лукаш, захвати усопших и отсюда. Пушки здесь не гремели. Но мор не знает границ.
Душа Ясема разрывается от горя.
Он рыдает…
И это его выталкивает из собственных грез…
Затуманенные образы вокруг него исчезли, и он увидел перед собой Марию, свою мать…
3. Война и Вера
– Сынок, очнись!
Ясем подскочил на постели, будто его укусила оса, и тупо уставился в никуда.
– Мой бедный мальчик! Чем же ты грезил на этот раз?
Ясем тяжело дышал. Увиденные кошмары из будущего бурлили в его сознании, как магма в вулкане, стремясь вырваться на поверхность любой ценой.
– Надо рассказать учителю! – воскликнул он, понимая, что только Ян может взять на себя часть тяжести угнетающих образов.
Мария настаивала:
– Сынок, поговори со мной, что ты видел?
Ясем отрицательно покачал головой.
– Нет, мама, извини. Я не могу сказать тебе.
– Почему? – удивилась Мария.
Вместо ответа мальчик вскочил и сказал:
– Мне надо бежать к учителю.
Мария прослезилась и ответила:
– Что за такая напасть? Все дети как дети, а ты – чудной какой-то, прямо в отца… Царство ему небесное…
Ясем обнял ее:
– Мама, не плачь… Я не властен над грезами. Они давят изнутри.
Ясем накинул залатанный кафтан, выбежал из шалаша и прямо у крыльца наткнулся на нивницских близнецов:
– Что вы тут делаете?
Эраст и Бенедиктом отвечали наперебой:
– Привет!
