попадалось, хотя я слышала их шорох и издаваемые ими звуки. Но видимо моего охранника они опасались и потому не высовывались. Так не спеша, мы подошли к границе голубой рощи. Дальше Ёж идти не захотел, а сжался в комочек и, едва высовывая наружу нос, начал жалобно скулить. Я подумала, что если даже он боится зайти туда, то может мне тоже имеет смысл послушаться гнома? Но только развернулась в обратную сторону, как услышала за спиной скрипучий голос: «И далеко ты собралась?». Я обернулась и едва не упала от неожиданности, почти вплотную ко мне оказалась сморщенная старушка, которая тут же вцепилась в мою руку. «Проходи, коли пришла! А то у меня давно не было гостей, а материал для опытов почти закончился». С этими словами она начала мерзко хихикать.
Тут Ёж вдруг подпрыгнул и цапнул старушку за запястье, от чего та меня выпустила, и я уже ни о чём не думая, припустила бежать оттуда назад к дороге. Единственное, слышала, как бранилась бабка на «неблагодарного» Ежа, какой-то удар и жалобное поскуливание. Мне было очень жалко зверя и стыдно, что я тому стала причиной, но когда обернулась назад, то увидела, что он галопом несётся ко мне. Дальше мы уже бежали вместе до самой дороги и потом ещё какое-то время по ней, пока я просто не выдохлась и чуть не упала. Тогда пришлось объявить привал. Ёж тут же бухнулся рядом у моих ног.
У бедного зверя весь бок был в крови. Благо мы удачно остановились, и в нескольких метрах от нас оказался родничок: там пришлось промыть рану моему спасителю. Надо сказать, вид был неприятный. К тому же между иголок трудновато добираться туда: он непроизвольно ими дёргал, когда становилось больно, и я едва-едва успевала одёрнуть руку, чтобы не уколоться. Когда грязь была смыта, нашла подорожник и, сполоснув и его, аккуратно надела его на иголки и приложила к ране. Я совсем не представляю, как правильно лечить животных. Но всё же идти далеко по дороге, а так, хотя бы пыль не будет туда попадать. Больше всё равно не знала, чем можно помочь Ежу. Оставалось только дойти до ближайшей деревни и найти тамошнего врача (как позже выяснила, их тут называют «знахари»).
Уже поздно вечером мы, наконец, добрались до крайних домов. Люди странно на меня поглядывали, постоянно переводя глаза на медальон и Ежа, но всё же указали путь к дому местного лекаря. Знахарем оказался седой дедушка с длинной бородой, почти до земли и в тёмно-зелёном балахоне, вышитом по краю довольно красивым орнаментом в виде растений и животных. Он пустил меня переночевать и сказал, что поможет Ежу. Хоть тот и создан злым колдовством, да всё же он живой и не виновен в своём происхождении.
На утро, когда я собралась идти дальше, знахарь посоветовал мне спрятать медальон под одежду: мол, не все любили наш род, были и завистники, и много самозваных личностей, чинящих от нашего имени злодеяния. И, напоследок, дал мне в дорогу немного яблок, сказав, что все ежи их тоже очень любят. А моему нужно восполнить силы, ушедшие на борьбу за жизнь (оказалось, что рана была серьёзная и если бы не дедушка, Ёж не дожил бы до утра).
К
