ик и делал гадость, то не по злобе, а не подумавши. У нас в конторе он был мастером на все руки – курьер, доставщик товара, помощник на складе. В отличии от нас, варягов, он был уроженцем этого южного городка, и естественно, обладал очень большим кругом знакомых. Историй, связанных с особенностями Жориного характера, была масса. Кроме всего прочего Жорик, водитель от Бога, ненавидел гаишников. Нужно сказать, что в девяностые, если человек становился хотя бы сержантом дорожно-постовой службы, то он решал все свои проблемы в жизни. Причем, чем ближе к югу, тем гаишники, обильно сдобренные украинским и армянским менталитетом, становились злее. Контора тогда гоняла фуры по всей стране, гаишники останавливали на каждом посту нашей необъятной Родины – отдашь пятьдесят рублей и езжай дальше. Но стоило только въехать в Ростовскую область, так тариф поднимался сразу до сотни рублей. Поближе к морю – триста! Не отдашь, грозят скопировать документы на груз и копии переслать в налоговую, кстати, как потом выяснилось, деньги брали и все равно документы отсылали. Если останавливали Жорика, то его сразу же начинало заносить. К примеру, он включал музыку на полную громкость и на вопрос сотрудника милиции:
– Ваши права и тех паспорт.
Жорик отвечает:
– Что?
– Ваши права и техпаспорт, музыку выключите!
– Что?
– ВАШИ ПРАВА И ТЕХПАСПОРТ! – звучит особенно громко, потому что Жорик коварно отключает колонки.
– Ты что так орешь!?
Или на вопрос дорожного сотрудника:
– Куда едете?
Жорик гадко ухмылялся, особенно напирая на южнорусское мягкое «ГХЭ»:
– В Копенгхагхен.
– Откуда? – оторопевал инспектор.
– Из Копенгхагхена, через Тагханрогх, Гхелинджык (тут были варианты, в зависимости от места остановки).
На запрос сотрудника:
– Покажите аптечку и огнетушитель.
– Вот аптечка, вот огнетушитель, а вот гхрабли.
– Зачем грабли?
– Как зачем? – особенно мерзко склабился Жорик. –Если шо-нибудь лежит на дорогхе, можно же подгхрабить!
Гаишники за это Жорика не любили, и активно заполняли такую зеленую карточку (раньше она шла с правами), где фиксировались правонарушения и начислялись количество баллов. Карточка у Жорика всегда была на пределе.
И вот однажды я и Жорик едем в командировку в Липецк. Доезжаем без происшествий. У Жорика прекрасное настроение.
– А вот и Липецк, – хохмит он. – Знаешь, как девушки из Липецка называются? Нет? Лиипуучки.
При въезде в город Жорик лихо разворачивается возле поста ГАИ – толи заправка с другой стороны, толи чтобы дорогу у сотрудников спросить. Но остановивший машину сотрудник не хочет объяснять, как нам доехать, вместо этого он, забрав документы на машину и права, заявляет:
– Вы нарушили правила, параграф, пункт… – пересекли сплошную линию.
– Какой пункт? Тут разрыв в разделительной полосе. Где сплошная линия? – недоумевает Жорик.
– Полоса под снегом, – в лицо смеется сотрудник правоохранительных органов России.
– Как под снегом? Мы-то откуда должны это знать? – я тоже пытаюсь защитить наши и Жорика права.
– Она есть, вон видать даже. О, у Вас количество баллов, после этого правонарушения, превышает количество допустимых, Ваши права я изыму.
Все еще можно решить, я всматриваюсь в рожу этого дорожного рублесшибалы и определяюсь с размером гонорара. Но Жорика уже понесло:
– Стоишь тут м…-к краснорожий, работать не пробовал? Взял бы метлу да почистил снег возле поста, чтобы не вводить водителей в заблуждение!
Из поста на крики выходит начальник красномордого и целая толпа пэпэсников.
– Вяжите его, – распоряжается начальник.
– Куда вы меня тащите? – орет Жорик.
– Да, куда? – спрашиваю я.
– Я выйду, я здесь ртуть возле поста понаразобью! Сдохните все! – бушует, пакуемый в Уазик Жорик.
Меня и автомобиль обыскивают и отпускают. Я подальше от поста гаишного разворачиваюсь и въезжаю в город. Мыслей где искать Жорика у меня нет, думаю про гостиницу и телефон – звонить по отделам. И тут под колеса машины бросаются две девчонки.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив
