него.
– Rolling Stones, – прочел Фридрих надпись на футболке, – мировой тур.
Не посчитав нужным поздороваться, парень проскользнул в комнату, где шло совещание.
– Машину взял напрокат известный нам Пьер де Лу, – закончил Фридрих, – инспектор Сюртэ, а теперь и работник Интерпола.
В простой стакан плеснули водки. Над вытертой локтями стойкой резко запахло можжевельником. Зазвенела льдинка, на экране черно-белого телевизора закрутилась заставка вечерних новостей.
– Соревнования на Олимпийских играх сегодня прерваны, – важно сообщил диктор, – из уважения к разворачивающейся на наших глазах драме на Коннолиштрассе, – Пьер сделал большой глоток. Надя подняла бровь.
– Я не сопьюсь, не волнуйся, – заметил инспектор, – мне надо вернуться на совещание, но я не могу видеть перед собой эту рожу, – депутат Фридрих Краузе с ним не разговаривал. Пьер хорошо помнил русское выражение.
– Знает кошка, чье мясо съела, – вздохнул он, – Краузе, наверняка, знает, куда делись обитатели виллы в Грюнвальде, – комиссар Хассельман не мог противостоять силе удостоверения инспектора Интерпола.
– Надеюсь, вы слышали о сотрудничестве между силами безопасности европейских стран, – Пьер говорил с комиссаром в ненавистной ему бюрократической манере, – сегодня терроризм пришел на землю Германии, а завтра он окажется во Франции, – Пьер чуть не добавил: «Вернее, уже оказался».
Ему было невыносимо сидеть напротив дважды убийцы, как называл про себя инспектор депутата Краузе, однако Пьер старался вести себя, как ни в чем не бывало. На совещании он сделал короткий доклад, пользуясь все тем же бюрократическим языком. О вещах Хайди он рассказал вскользь, не желая вызывать ненужные вопросы у начальства Иосифа.
– Пусть Замир считает, что она сидит в Сирии, – сказал ему кузен на быстром рандеву в мужском туалете, – потом мы что-нибудь придумаем, – другого безопасного места для разговоров у них не оставалось. Депутат Краузе следовал за ними, словно приклеенный.
– Я уверен, что мерзавец на связи с Ритбергом и Саламе, – добавил в туалете Иосиф, – кстати, парочка могла заметить номер твоего пежо, а Краузе мог пробить его по полицейской базе, – картотека занимала анфиладу комнат. Все было организовано с немецкой тщательностью.
– Я заскочил туда, якобы перепутав дверь, -заметил полковник Кардозо, – поиски нужного номера не займут и пары минут, – Пьер хмыкнул:
– Значит, я теперь словно Брунс. Я стал личным врагом Саламе. По нынешним временам это почти что смертный приговор, – кузен спустил воду в унитазе.
– До Саламе мы доберемся, – мрачно отозвался он, – спасибо, что ты порекомендовал немцам передать отпечатки пальцев нам, однако теперь надо потерять некоторые из них, я имею в виду Хайди, – Пьер пожал плечами:
– В Сюртэ тоже многое теряют, случайно или
