Пьера, – пусть все закончится хорошо…
У него не оставалось времени ждать кузена. На бетонке валялось два трупа.
– И один не вернулся от боинга, – понял Иосиф, – но Исса здесь. Их осталось пятеро, а я один. Но я не пришел сюда убивать, – вздохнул Иосиф, – то есть не только убивать. Прежде всего мне надо освободить ребят, – два вертолета осложняли дело.
Иосиф надеялся, что Пьер жив.
– Хотя он все равно не умеет водить вертолет, – хмыкнул полковник, – здесь пригодился бы Хаим. Он получил Медаль Почета, можно сказать, за вождение вертолета, – полковник невольно улыбнулся.
Иосиф, впрочем, не был уверен, что стоит поднимать машины в воздух.
– Нет, – он встряхнул головой, – надо перестрелять мерзавцев до того, как они убьют заложников. Или сначала надо вытащить ребят из консервных банок, – ему требовалось принять решение.
– Сначала люди, – понял Иосиф, – надо сначала позаботиться о людях. Ребята должны знать, что я здесь, – Иосиф пополз к ближайшему вертолету, – что Израиль их не бросил, что мы вытащим их отсюда…
Колючий ветер гулял по потной спине, бетон царапал ладони. Иосиф успел подумать, что идет на верное самоубийство.
– Если меня заметят, меня сразу застрелят, – он опять услышал автоматные очереди, впереди показались очертания вертолета. Иосифу показалось, что связанные заложники двигаются.
– Они стараются высвободиться из веревок, – он велел себе молчать.
– Закричи я, они услышат иврит, – по лицу покатились слезы, – но и террористы услышат, – Иосиф вскинул голову. Большие часы на башне диспетчеров показывали ровно полночь. Из темноты донесся рев автомобильных моторов.
– Пришли полицейские бронетранспортеры, – Иосиф приподнялся, – только почему так поздно…
Забыв обо всем, полковник рванулся к вертолету.
– Нет, нет, нет… – стена огня полыхнула над машиной, Иосиф покатился по взлетной полосе.
– Палестинцы бросили внутрь гранату, – он не почувствовал пули, ударившей ему в спину, – я так и не успел никого спасти…
Багровые всполохи пламени взвились в ночное небо.
На Пьера повеяло сладким ароматом пряностей. Он помнил запах с детства. Покойная мать всегда покупала Joy.
– И тетя Марта ему не изменяет, – он попытался пошевелиться, – а Надин получает флаконы от парфюмеров, – ванная на рю Мобийон, где убили Марата, теперь напоминала прилавок дорогого магазина. Кузина не тратила деньги на одежду или косметику.
– Мне все присылают на дом, – смешливо говорила Надин, – только за фруктами и кофе приходится выбираться на рынок, – Пьеру пришло в голову, что Надин никогда не снималась для рекламы Ателье Майер.
– Странно, – хмыкнул он, – тетя Сабина должна ее использовать. Но Надин даже не носит ее сумки, – Пьер понимал, что думает о всякой ерунде из-за боязни
