Позвольте, я вам помогу, – он подал Пьеру кружку. Жадно выпив кисловатую воду, инспектор продолжил:
– Я слышал по радио. Насчет нашего оружия я тоже ничего не расскажу, – Хассельман поднял бровь.
– Две снайперские винтовки М21. Отпечатков пальцев на них не осталось, – Пьер открыл рот, – я обо всем позаботился. Винтовки посчитали оружием террористов. Вернее, я внес соответствующий параграф в протокол осмотра места преступления, – канцелярские обороты комиссара странным образом успокаивали Пьера, – и мы не предъявим их арестованным для опознания, – Пьер мрачно заметил: «Не думаю, что дело дойдет до суда».
Хассельман указал на радио.
– Вы, наверное, спали и пропустили новости. Сегодня утром израильтяне бомбили лагеря беженцев в Сирии и Ливане, – Пьер ответил:
– Они имеют право отомстить. Но арабы тоже будут мстить. Я уверен, что через пару недель они захватят рейс «Люфтганзы», требуя освобождения мюнхенских мучеников, как их назовет пресса. И вы освободите заключенных, – забыв о боли в спине, Пьер попытался сесть, – потому что вы не рискнете жизнями немцев. Депутат Краузе, – он сдержал ругательство, – опять пообещает с трибуны, что кровь его сограждан не прольется в мирное время, – Хассельман уложил его обратно.
– Вам нельзя волноваться. Меня несколько раз ранили, – он помолчал, – я знаю, что это такое, – Пьер буркнул:
– Меня тоже. Вы на работе пострадали? – отчего-то спросил он. Хассельман вздохнул:
– Да, хотя первое ранение я получил в одиннадцать лет, в бомбежке Гамбурга, когда погибла моя мать. Моего отца убили под Сталинградом. Но мы сейчас говорим о настоящем… – он требовательно взглянул на Пьера: «Что вы помните?».
Пьер отпил еще воды. Ему отчего-то захотелось сказать, что без прошлого нет настоящего.
– Но комиссар прав, – напомнил он себе, – сейчас речь идет о преступлении и надо ему помочь, – Пьер честно признался:
– Мало что. Мы с полковником Кардозо прятались за колесом боинга. Проверив самолет, Исса заорал, что это ловушка. Иосиф отправился к вертолетам, а я подобрался ближе к трапу. У меня была хорошая позиция для выстрела, но кто-то выпустил мне пулю в спину. Наверное, – Пьер замялся, – это был дружественный огонь, как и ранивший моего кузена, полковника Кардозо. Мне все равно удалось выстрелить по террористам, – Хассельман прервал его:
– И убить второго палестинца. Пуля из его головы тоже, – он повел рукой, – не попала в список вещественных доказательств. Вот пуля из вашей спины, – он подвинул Пьеру пакет, – рядом пуля, извлеченная из трупа главаря, Иссы, – Пьер недоуменно сказал:
– Они почти одинаковые. Это Heckler& Koch. Что, у террористов имелось и немецкое оружие? – Хассельман передал ему лупу.
– Вы не обязаны разбираться в технических деталях, вы специалист по кражам произведений искусства. Но я уверен, что у вас хороший глаз… – Пьер внимательно рассмотрел пули.
– Как
