– чтобы машины не наехали). Второй корпус стоял неподалёку. Там жили атташе и советники, заведующие канцелярией, бухгалтеры и сотрудники консульского отдела.
Этот корпус, который старались не упоминать всуе, находился отдельно от всех остальных. Называли его так исключительно по причине того, что построен он был на много лет раньше, чем вообще появилось здесь это посольство. Существовала страшилка о том, что там живут высланные политические преступники, но подтверждений этому пока не нашлось. В старый корпус без особого приглашения не имел право заходить никто из посольских работников, даже в случае пожара, даже если «война или революция и чёрные пришли отбирать еду у дипломатов». Ни при каких обстоятельствах простой мирской человек не имел права пересекать границу дозволенного.
Когда заговаривали шёпотом спиритически на эту тему, Бах всегда начинал ездить по скамейке, нервничал и потел. Дело в том, что некоторое время назад он по какой-то почвенной или беспочвенной случайности стал свидетелем происшествия, которое ему, скорее всего, не собирались показывать нарочно. Ничего особенного, но всё же…
– Я тогда встречался со знакомым в городе, а потом уже полночь, и я быстрее до посольства, но не успел, ворота задраили, и я уснул в машине у задней стены, где дорога. (Ну да, можно водить после спирита, просто заплатишь, если остановят, пара долларов – это регулярный налог на вседозволенность)… В общем, я проснулся часа в четыре, жажда, смотрю, открывается дверь, и оттуда выезжает автобус, а автобусе люди сидят все в белом, и сами белые, как ангелы…
– Какие ангелы?
– Обычные человеческие такие.
– Всем тут ангелы мерещатся.
– Ещё кому-то?
– Ты продолжай.
– Вот… И они выезжают на своём этом автобусе и поехали куда-то.
– И что?
– Они белые, и я их раньше никогда не видел в посольстве.
– Мало ли…
– А вечером этого дня Гога был уже очень странным, как будто с катушек слетел.
– Спирит – действенная штука.
– Это не то, неужели ты не заметил? Гога фальшивый как будто.
– Думаешь, они его выкрали, а оставили кого-то другого?
– Звучит как ахинея. Но что-то всё равно происходит, что-то нечистое.
– А ангелы приезжают, чтобы очищать?
– Очень смешно. Видел бы ты, какие у этих ангелов были лица…
– Да, друг, тебе надо страшилки на ночь рассказывать.
– Опять ты ничего не понял.
Так можно было бесконечно разговаривать с мысленным собеседником, и Бах разговаривал. По-настоящему признаться кому-то в том, что он давно подозревает какой-то чуть ли не вселенского масштаба заговор, в котором их тепличный мир играет совсем не последнюю роль, было бы глупо. Тем более, он даже не понимал, что именно происходит. Ну да, какие-то архаровцы живут иногда
