ему шьют «по вновь открывшимся» якобы попытку убийства своего командира над французским Брестом! Стоп, помнится мне, по тому эпизоду что-то у нас было? Показания Хартмана, который тогда же был сбит – вряд ли в том бою было два негра на американских самолетах с советской раскраской! А Хартман у нас сидит, и вполне может дать показания – поверят ли ему, не факт, но, по крайней мере, хуже точно не будет! Достаю чистый листок, пишу свои соображения для Пономаренко.
Стук в дверь, и в кабинет заглядывает Лючия.
– Мой кабальеро, к тебе можно? Все секретные государственные дела? Разве меня еще не посвятили в ваш «Рассвет», тогда, на даче у вашего Вождя?
А-а, к чертям! Чувствую, что как окончательно поправлюсь, скучать не придется – опять ушлют в какую-нибудь тмутаракань, искоренять всякую сволочь! Когда еще представится вот так, пройти с женой по московской улице – вижу, она уже одета «на выход», ну точно – время прогулки! Убираю бумаги в сейф – вечером отдам курьеру. А собраться мне быстро – в отличие от Лючии, которая, входя в роль «дамы», может перед зеркалом в своей комнате крутиться полчаса. Конечно, если выход не по-боевому.
Ну вот, сглазил. Смотрю, как моя благоверная, плащ уже накинув, шляпку надевает перед зеркалом. Петя и Аня уже в коляске, готовы – пока вмещаются, но скоро перестанут, где транспорт сразу для двоих взять?
– Буду вывозить по очереди, а тетя Даша дома за вторым присмотрит. А дальше, Анна говорила, можно сделать такую коляску, чтобы ребенок сидел. И она знает, кому заказать.
Шляпа с широкими полями и еще вуалью – вот не помню я таких по фильмам из иного времени про эту эпоху, а здесь они как-то легко в моду вошли, среди жен высокого начальства, интеллигенции и богемы. Лючия ее поправит на голове, в зеркало взглянет – и по новой. Зачем женщины это делают – лично я разницы не замечаю, как было и как стало? Ты очень красивая, мой Галчонок, и эта шляпка тебе очень идет.
– Только я видел, раньше ты в платочке на прогулку ходила, наверное, его повязать проще и быстрее?
– Мой кабальеро, а перед кем мне было наряжаться, если тебя рядом нет? А еще шляпку сдувает, с коляской это очень неудобно.
Наконец шляпка надета «как надо», и мы выходим. Куда сегодня – на север, к поселку «Сокол» (едва ли не первый в СССР кооператив, в двадцатые хотели «город-сад» тут построить)? Или в другую сторону, мимо церкви, которую старожилы «пизанской башней» называют, из-за наклоненной колокольни. Тут раньше село Всесвятское стояло, в летописях упоминаемое аж в 1398 году – районом Москвы стало уже в советское время. Окраина, воздух свежий, народу не слишком много – красота! Лючия чинно коляску везет, я рядом иду. Как обычно на улице, говорим не о деле, а о разных пустяках. Хотя вижу, что очень хочется моему Галчонку узнать, чем я в кабинете занимаюсь – даже не из праздного любопытства, а чтобы узнать, не грозит ли нам новое долгое расставание?
– После этих бумаг,
