титул? Тогда вы еще не были Эшбери.
– Ко мне обращались согласно титулу учтивости.
– И что это был за титул?
– Маркиз Ричмондский. Этот титул перейдет к моему наследнику. Очень скоро, если повезет. Вы можете приберечь его для моего сына.
Эмма подумала, что герцог прав.
– А ваша фамилия?
– Пембрук. Никогда ею не пользовался.
Эмма тоже не испытывала желания пользоваться такой фамилией. Слишком напыщенно, не сразу и выговоришь.
– Тогда ваше имя?
– Джордж. Так звали моего отца, а до того – моего деда. Кажется, так зовут каждого третьего джентльмена в Англии.
– И моего отца звали Джордж. – Эмма поежилась. – Так что опять мимо. Нам придется найти что-то другое.
– Ничего другого не будет: «Эшбери» или «герцог». Выбирайте.
Эмма задумалась на минуту.
– Нет, дорогой супруг, я не буду выбирать.
Он уронил вилку и уставился на нее. Эмма улыбнулась.
«Он никому не верит, – сказал Хан, – но он уважает тех, кто бросает ему вызов».
Если герцогу нечего предложить, кроме уважения, тогда она должна его заслужить. Эмма умела бросать вызов. Она надеялась, что ее вызов будет герцогу по плечу. Она протянула руку к ближайшему соуснику.
– Не желаете ли еще соуса, мой милый?
Его пальцы стиснули хрупкую ножку винного бокала.
– Если вы не прекратите болтать чушь, – сказал герцог, – то очень пожалеете.
– Неужели, дорогой?
Он с силой опустил руку на стол и повернулся к ней. Пронзительный взгляд синих глаз и жуткие шрамы.
– Да.
Она твердо намеревалась бросить ему вызов и выстоять, но вдруг, к своему стыду, поняла, что трусит. Наверное, ей все-таки следовало завести разговор о погоде.
Тем не менее Эмма была избавлена от необходимости затевать обсуждение осенних холодов. Клубок серебристого меха вылетел из угла столовой. Штанина впрыгнула на стол, вонзила зубы в отварную форель и унесла добычу прочь, прежде чем Эмма и герцог успели сказать хотя бы слово.
– Хватит. – Герцог бросил салфетку на тарелку. – Обед закончен.
Глава 7
Эш запахнул халат и затянул пояс. Потом развязал пояс и завязал по новой. С первой попытки узел затянулся так, что стало трудно дышать.
Но как же он нервничает, черт возьми. Сегодня не только Эмме предстоит получить первый опыт. Сам он, конечно, девственником не был, но никогда еще не спал с девственницей и потому не знал, чего следует ожидать с ее стороны. Она может выказать простое смущение, а может испугаться до истерики. Насколько ей будет больно?
Впрочем, предположил он, есть и кое-что утешительное. Учитывая, как долго у него не было женщины, все дело должно разрешиться в несколько минут. Или секунд?
Его босые ноги шлепали по коридору. Подойдя к дверям ее
