ение, тем самым подтвердив мое подозрение, что он ничего не ел с тех пор, как позавтракал в ашраме рано утром – а ведь после этого он три часа провел в переполненном автобусе и электричке по дороге в Бомбей. Прежде чем уйти, он спросил, можно ли будет ему вскоре прийти еще раз и привести с собой друзей. Я сказал, что буду рад видеть его и его друзей так часто, как они пожелают: с тех пор как Махарадж впервые поручил мне говорить о его учении и за два дня до своей смерти снова распорядился о том, чтобы я проводил такие беседы, они стали для меня самым приятным делом. Писать и говорить о Махарадже и его учении – это были две вещи, которые давались мне легко, без раздумий и без усилий.
Потом он приходил три или четыре раза и приводил с собой своих молодых друзей. Затем ему нужно было возвращаться домой в Мельбурн, чтобы продолжить изучение офтальмологии. Однако его друзья продолжали приходить – двое-трое из них были из Канады, кто-то еще был из Австралии, но большинство были американцами. Разговоры с этими юными, увлеченными людьми вдохновили меня на написание этой книги. Я твердо убежден – как говорится, «до самого мозга костей», – что не бывает случайных совпадений, что каждое событие – это звено во взаимосвязанном сплетении событий, которые составляют «жизнь», тотальность всего, что происходит в каждый момент «существующего» как такового, и по этой причине на самом деле нет «кого-то» намеренно изменяющего «что-то» или «становящегося» каким-то. Все, что случается – происходит именно так, как должно случиться. С точки зрения тотальности, вопрос о том, что правильно, а что неправильно, что должно быть, а чего быть не должно, даже не возникает, так как эти суждения могут возникать лишь в разделенном уме, которому присущи иллюзорные представления об отдельной сущности. Поэтому, как мне кажется, визиты этих молодых мужчин и женщин решали сразу две задачи – во-первых, они помогли мне лучше понять смысл многих вопросов, которые они задавали, и во-вторых, сам по себе анализ этих вопросов принес ясность, которая, в свою очередь, привела к тому, что стали появляться спонтанные ответы на все вопросы в свете учения Махараджа. Как я уже говорил, эта книга появилась именно благодаря тем беседам, в которых затрагивалось множество тем и ситуаций. Два человека приходили особенно часто – Эд Натансон (Ананта) и Кент Броклхерст (Санак). Само собой разумеется, что в каждом отдельном вопросе все соображения, трактовки и интерпретации неизменно были основаны на учении Нисаргадатты.
В какой-то момент мне показалось, что в этих разговорах постоянно повторяются основные положения учения Махараджа. Однако когда я нерешительно извинился, мои молодые друзья сразу же заверили меня, что это повторение исключительно полезно, что оно не только служит напоминанием, но, что еще более важно, раскрывает суть и важнейшие элементы основных положений учения Махараджа. Более того, они утверждали, что повторение дало им возможность рассмотреть во всех подробностях взаимосвязи между умом, мыслью-словом, идеей и знанием. Есть определенные моменты, когда предмет в целом и его непривычная значимость кажутся до смешного простыми и ясными, но при этом выразить его невероятно трудно. То, что мы пытаемся увидеть в протяженности – когда одно предложение следует за другим в относительности времени, – может быть воспринято сознанием только sub specie aeternitatis: его сущностную природу можно увидеть лишь с точки зрения вечности. Из этого следует, что сущностная природа основных положений учения, которую человек никак не мог ухватить, может внезапно вспыхнуть в сознании, когда эти положения будут повторены в сотый раз – и это может произойти только в том случае, если каждое повторение выслушивается с полным вниманием, а не просто воспринимается как некая формула. Можно даже предположить, что это и есть та самая причина, по которой почти все учители все время повторяются. И я лично убеждался в этом на собственном опыте, когда слушал беседы Махараджа. Возможно, причина этого явления заключается в том, что, пытаясь понять, что говорит другой, на самом деле мы пытаемся понять себя. И занимаясь этой бездеятельной деятельностью – попытками понять себя, – мы внезапно обнаруживаем, что владеем УНИВЕРСАЛЬНЫМ КЛЮЧОМ, который открывает все двери.
Универсальный Ключ? Вот он: с точки зрения иллюзорной индивидуальной сущности, проблемы никогда не прекращаются. С точки зрения тотальности феноменального функционирования, проблемы никогда не появляются. Почему? Потому что сознание – это всё, что существует, и всё остальное – это явления, возникающие внутри него, включая отдельную личность. Насколько я понял слова Учителя, это нить, которая проходит через всё учение Нисаргадатты. Это Универсальный Ключ, который я получил от своего Гуру. С любовью и смирением я предлагаю вам этот универсальный ключ. Он откроет вам двери, ведущие к покою, который есть радость, и к радости, которая есть свобода.
Но погодите, кто предлагает и кому? Универсальный ключ – это смысл, который Махарадж вкладывал в свои слова, когда повторял снова и снова: «ПОНИМАНИЕ – ЭТО ВСЁ» – истинное понимание, осознание того, что не может быть никакой «сущности», которая что-то понимает или что-то делает. Все «делатели» – это иллюзорные, снящиеся персонажи в пьесе-сновидении, в этой лиле, тотальности феноменального функционирования. Истинное
