видно ни одного человека.
– Ты просто трусишь, что если то, что если это, не попробуешь – не узнаешь! – и он решительно засопел.
Когда я перевелась в этот институт, то Вовка был первым, кто заговорил со мной. Мне он показался милым и приветливым парнем, не очень ухоженым, но это ведь дело поправимое. В первый день учебы, я безбожно опоздала, все блуждала по коридорам и никак не могла найти нужную мне аудиторию. Я пыталась поспрашивать, но все фыркали, или неопределенно махали руками, указывая направление. Поэтому я буквально ввалилась в кабинет, потому как бежала, и неуспела притормозить перед дверью. На меня уставилась вся мужская состовляющая группы. Видок у меня был еще тот, я зацепилась сумкой за ручку двери, и пролетев пару шагов вперед, на противоходе шлепнулась на пятую точку. Педагог, немолодая женщина с тугим пучком на голове и в очках, не смогла сдержать улыбки: – «Чтож, а это я полагаю, Кира Василькова, проходите, садитесь». Я встала, и начала краснеть, а потом решила, что не перед кем, не хочу, чтоб потом всю учебу на меня пальцем показывали и смеялись. Поэтому я отцепила сумку от двери, поправила юбку, выпрямила спину и вздернула голову. Волосами своими я гордилась, они были густые и золотые, в школе меня часто звали злотовлаской. Сегодня они были распущены, а осеннее солнце проникавшее в аудиторию красиво блестело на них. Глаза при таком освещении становились более зелеными, какими-то кошачими, а в остальном, все было при мне, ноги, талия, грудь. Так что я гордо пошагала к свободному месту, приятно отметив, как мужская половина группы внимательно следит за мной. Всегда приятно видеть, как те, кто только что считали тебя ниже и хуже их, начинают судорожно думать, как же тебе понравиться. Правда уже на перемене, я свое мнение поменяла.
– Даже не думай, что ты тут самая-самая, – на меня сверху вниз смотрела темноволосая красавица, – если пришла наших парней охмурять, то личико могу и подправить.
– Да! А то, ходит, прелестями трясет, от тебя деревней за версту разит. – а это голос снизу от рыженького чуда.
– Стесняюсь спросить, а ваших парней, это каких? Ну так, что бы знать, и не охмурить ненароком. – я уже давно не испытывала никакого неудобства в общении в вот с таким коллективным разумом. Вроде бы человека два, а мозг один.
– Эм… Ну наших, – замялась первая.
– Короче всех, ты только пришла, значит твоими они быть не могут, значит наши. – это «рыжик».
– Ну один то точно мой, он ко мне сам подошел, и сам со мной разговаривал, охмурять, так уж и быть не буду. – я вспомнила, что еще в холе, когда я не начала свой забег по поискам аудитории, симпатичный парень со светлыми, но грязными волосами, стоящими торчком и голубыми глазами, отлепился от стены и предложил меня проводить, так как он видит, что я первый день и все равно потеряюсь. Эх, надо было соглашаться.
– Это какой? – темненькая.
– Как
