кастрюлю и поставила вверх дном на этот же стул. Рукой придержалась за стену, и раз – одну ногу на стул, два – вторую на край посудины, три – отрывает от стула первую ногу, и тут случается стремительное «четыре» – посудина под ее ста двадцатью килограммами переворачивается вверх тормашками и по пути вырывает у бабушки из ноги кусок мяса.
– Фууу, – сморщились Алекса и Наталья.
– Вот вам и «фууу», – продолжила Вера. – Она доползла до стены, постучала соседке, а та уж знала, раз Даша стучит, значит, «скорую» вызывай. Врачи приехали, а там через всю квартиру след кровавый от полок до прихожей – дверь она ж сама им открыла. Они поверить не могли, что пенсионерка сама с собой такое сотворить могла. Главное, мы про это узнали только через несколько дней, когда заметили перебинтованную ногу.
– Кошмар…
– При этом наивной и доверчивой была, как ребенок! Услышит от «специалистов» на лавочке у подъезда какой-нибудь рецепт и сразу на себе пробовать, – Вера засмеялась. – Вот, к примеру, с расстройством кишечника она знаете, как боролась?
– Как?
– Яблоки зеленые ела, такие незрелые еще.
– Зачем?
– Говорила, раз они твердые, значит, затвердить, закрепить живот смогут. А вот чай крепкий в таких случаях не пила: он же сам жидкий, так что от жидкого стула никак не поможет.
– Логично.
Подруги от души расхохотались.
– Да, учиться – это единственное, чего она по-настоящему боялась, – сказала Вера. – Мама часто рассказывает, как бабушка проснулась однажды в холодном поту и от ужаса слова вымолвить не могла. Оказывается, ей сон страшный приснился – учиться заставили!
– Я помню, как она говорила, – снова спародировала бабу Дашу Наталья. – «Я работу любую осилить могу, все выдержать, лишь бы за книжки не садиться. Понять не могу, как люди добровольно на это соглашаются!»
– Точно-точно, – подтвердила Алекса. – Сочувствовала так искренне, что нам еще столько учиться предстоит…
Вера открыла шкафы и начала передавать подругам вещи, которые они проверяли на влажность и рассортировывали для сушки, продолжая воспоминания:
– Да, но если ее дети хотели учиться, она всегда помогала им. Говорила «Может, у них жисть по-другому сложится». И оказалась права. И дочь, и сын ее получили образование, завели семьи, работали по специальности… Стали ли они счастливее – другой вопрос. Мы же все были умнее и образованнее бабы Даши, стеснялись ее иногда. Думали, в жизни лучше нее разбираемся. А она, между прочим, как никто другой, страхи гасить умела одной фразой. Когда Машка родилась, мне мама сразу стала читать лекции о всевозможных инфекциях, о том, что соску ребенка нельзя облизывать и все такое. А баба Даша – это еще до ее больницы было – сказала мне: «Вера, это твое дите, она из тебя вылезла, и ты навредить ей своими слюнями не можешь». У меня после этого все беспокойство как рукой сняло. Я пеленки по сто раз гладить
