блещет!
– Так-то Олимпиада, а ему бы подождать малость, поднабраться жизненного опыта, слегка опериться…
Я вздохнул. Опять то же самое, что и с талантливой умницей старшей сестрой, и опять я кругом в дерьме.
– А некогда оперяться! Не развиваешь способности, не используешь, организм их может навеки утратить, так сказать рассосать, чтобы использовать расходуемую на них энергию для других неотложных нужд. Это правило действует в отношении любых мышц, сухожилий и связок. Последнее время учёные пришли к неутешительному выводу, что и ум с памятью, и всякие таланты ждет при неиспользовании та же судьба. Сейчас судьба дает юноше редкий шанс использовать дарование, которое встречается у одного на несколько миллионов человек, а может быть и реже, а он нудит: я подумаю, я посоветуюсь, и почему?
– Почему? – спросили мы с Палычем хором.
– А потому, что этот наивняк думает, что сия редкая способность ему на всю жизнь дадена. Сейчас он лет пять поучится, потом несколько лет поколотится за гроши в разных занюханных конторах, а уж потом точно так же блеснет. Придет к нам с тобой и заявит:
Вот он я! Владейте мной и используйте молодого гения как хотите! А то злая жена уже всю плешь проела за маленькую зарплату, дети вкуснятину и модную одежду требуют постоянно, а меня везде недооценивают.
А вполне возможно, что ты уже к тому времени отойдешь от дел, меня куда-нибудь переведут, и на месте начальника отделения будет восседать уже заматеревшая на нелегкой службе Олимпиада Потаповна, а ведь она с ним нянчиться не будет – сейчас-то уже ох как сурова. А способность за эти долгие годы успела рассосаться, прыгнуть через барьер наш орел теперь не в состоянии, и пойдет он, не солоно хлебавши, горько сожалея об упущенной возможности. Такой шанс, как сейчас, бывает в жизни только раз. Есть способности? Дерзай! Не умеешь? Научим! Нужна помощь? Поддержим! А он: подумаю, посоветуюсь, побегу к мамочке пожалуюсь… Тьфу!
– Да я что… Я ничего…
– Вот то-то и оно, что ничего! Какая-то ты просто ни Богу свечка, ни черту кочерга!
Я опять вздохнул. Этот майор живая копия моего отца: тот же буря и натиск, такая же способность к изменению жизни и сила в рывке. И папаше, несомненно, пора бы уже быть миллиардером, а этому сказочнику генералом, да вот почему-то обоим Бог фарта не дал – оба пока как-то мелко плавают. А уж гонору, спеси перед подрастающим поколением у них хоть отбавляй!
– Ладно, пойду я все-таки подумаю…
– Думай, думай! Только не дольше трех дней. Я под это дело из руководства временную вакансию выбил, и, если ты заволынишь или способности к переходу не подтвердишь, она перестанет действовать. Моего злого умысла тут нет, так начальство решило.
– Ладно…
– Я, вдобавок, отправляюсь как раз в это время назад в Москву для улаживания личных дел, вот заодно пристроил бы по ходу и тебя куда нужно.
– Да что мне нужно…
– Тебя
