рядом он… «Насиловать себя, да еще и дважды? Нет уж, увольте».
Шторки оказались весьма кстати. Сейвен забрался в кровать на первом ярусе, задернулся, и сразу стало темно и как будто тише.
Дрема забавлялась с ним, ласкала, отвлекалась на перестук колес и редкие, но какие-то инородные звуки, порождаемые Крайтером. Душа ворочалась и зевала, томно устраивалась поудобнее во вздыхающем теле. Все становилось неуловимо далеким и близким, как сердце, быстрым и бесконечно долгим.
Наконец, остановилась и эта карусель. Сейвен оказался на пике гладкого, как шлифованная сталь, конуса. На самом кончике, с вершины, он взирал на копошащуюся внизу массу, перемалывающую в экстазе нагие тела и оголенные механизмы. По безбрежному, пестрому океану пробегали разряды электричества. Они разбивались о подошву конуса ледяной пеной, осыпающейся в пучину искрами снега.
Его больше нет. Он – одинокая снежинка, оторвавшаяся от искристой пены, парит над разноцветным океаном и поднимается все выше, и выше… Сполохи теперь похожи на грозовые переливы в разбухшей туче. Они бледнеют, истираются и меркнут насовсем. Теперь он – единственный источник света, но светить не для кого.
Act 6
Мощное русло реки Хофери пролегало через всю центральную часть континента Гелиония, упираясь разветвленной дельтой в восточную его оконечность. Благодатные равнины этих земель цвели и плодоносили круглый год. Люди вели здесь размеренную и неспешную жизнь. Чего нельзя было сказать о столице Гелионии.
Сейвен стоял на пригорке в какой-то зеленой деревушке и смотрел поверх Хофери. Противоположного берега видно не было. Зато был виден Сотлехт, точнее не он сам, а грязное растекшееся по горизонту пятно задымления. На том берегу дышал своей жизнью самый большой город планеты.
Магро, Диотор и Гельвим спустились с косогора, на котором остались провожающие, взошли на пристань и скрылись в пароме, уже нетерпеливо попыхивающем клубами выхлопа. Через два-три нарна судно тягуче запищало и отчалило, а команда Диз, более не сдерживаемая формальным прощанием, вернулась в поезд.
В отсутствии окон была своя прелесть. Спускаешься в эдакий богемный подвальчик, спишь, ешь, отдыхаешь, а выбираешься совершенно в другом месте. «Машина перемещений. В книжке фантазийной что-то такое было. Только там она была маленькой и в кармане умещалась, а тут мы сами в ней».
Отправление затягивалось. Сейвен развалился в одутловатом кресле напротив двери своего купе и жевал пирог с ревенем, запивая его молоком. За ночь экспресс покрыл большую часть пути, и теперь до Йерашана оставалось каких-то триста-четыреста километров. «Но почему же мы стоим?»
Йерашан возник куда раньше Сотлехта, но столицей Гелионии он так и не стал, хотя в разные моменты истории служил убежищем правителям от смут и восстаний. «Может, холодно там слишком было?» Йерашан основали в устье Хофери – превосходном месте для рыбного промысла и торговли. Многими годами позже город превратился в континентальный центр металлургии, поскольку Северные горы, тянувшаяся по серпу полуострова Зилама, оказалась несметно богата рудой.
