молёт и просвистеть над лесами и горами. Только много ли увидишь сквозь плотные тучи? Да и дороговато получается: половина зарплаты улетучится за четыре часа.
Нас выручил скорый поезд №1 "Владивосток-Москва", который с моей молодой женой выбрали для нашего свадебного путешествия из Хабаровска до Новосибирска в 1973 году. Четверо суток провели безотрывно у окон в плацкартном вагоне под перестук колёс, поражаясь красоте родных просторов.
Дым паровозный часто мешал рассмотреть интересные моменты: то уснувшего рыбака на берегу озера, то лису-огнёвку, спешащую из деревни к своим лисятам. Мимо проплывали простенькие вокзалы на маленьких станциях и полустанках, белоснежные гуси на зелёных полянах, загорелые ребятишки, резвящиеся в прудах и речушках.
Во всей красе раскрывались перед нами большие города, сказочный Байкал, могучие реки, дремучие леса, восхитительные горы, исчезающие в облаках. Иногда на помощь нашему паровозу добавляли второй, а то и третий.
Чтобы подняться на перевал Яблоневого хребта, наш поезд, выбиваясь из сил, тянули три паровоза, извергая из своих труб огромные тучи чёрного дыма. Четвёртый паровоз толкал сзади. После такого путешествия нам ещё целую неделю везде чудился паровозный запах.
Булочки-бараночки
Студенческие годы – это самое золотое времечко в нашей искромётной жизни. За 5 лет надо успеть прочитать сотни книг, исчиркать своими каракулями тысячи тетрадей, прослушать 10 тысяч лекций, придумать 100 тысяч правдивых отговорок за свои опоздания и пропуски занятий…
От сессии до сессии живут студенты весело, а сессии два раза в год! И надо перед экзаменом, всего за одну ночь, выучить науку, о которой до этого не имел абсолютно никакого понятия!
Почему-то одни предметы нравятся нам до безумия, другие вызывают скуку невероятную. Откуда наши золотые головушки знают, что нам пригодится в дальнейшей жизни, а на что можно махнуть рукой?
Беда в том, что на экзамене надо что-то уверенно говорить, что-то изобретать и делать вид, что знаешь всё на 5 баллов! Поэтому приходится проводить бессонную ночь за чужими конспектами и незнакомыми учебниками.
Утром кладёшь пятак в ботинок и идёшь на Голгофу, надеясь только на чудо и свою лёгкую руку, которая должна вытянуть счастливый билет. По дороге клянешься всеми святыми, что в следующем семестре забудешь о глупостях всяких, будешь учиться, учиться и учиться!
Через два-три часа летишь по лестнице на выход, счастливый и беззаботный. В руках – синяя зачётка с очередной пятёркой и витиеватой подписью преподавателя. Все клятвы тут же улетучиваются бесследно. Через полгода всё повторяется…
Жизнь молодая бурлит. Столько всего полезного надо успеть помимо учебы: сводить девушку в кино, достать билеты в театр, что-то и где-то поесть, успеть на тренировку в спортзал, проснуться в пять часов утра и стрелою лететь на завод, чтобы до занятий очистить полсотни пожарных колодцев от метровых сугробов, наметённых за ночь. Надо же на жизнь зарабатывать золотые дублоны. Поэтому вечерами приходится дополнительно грузить и разгружать вагоны.
Вы спросите, а когда же студенту спать? Ответ простой. Спим на занятиях, слегка прикрывая рукой глаза и стараясь не храпеть.
Почти все ребята и девчата в нашей учебной группе подрабатывали там, где смогли устроиться. Парни дежурили по ночам в детских садах, в пожарных частях или играли в оркестрах. Я трудился подсобным рабочим на телевизионном заводе.
Наши девчонки в основном работали в ночную смену на хлебном комбинате, пекли хлеб, булочки, плюшечки, баранки и сухари. От них всегда так вкусно пахло свежей выпечкой по утрам, что я завидовал им страшно. Однажды девчата сказали, что им на комбинате нужен крепкий парень, чтобы вынимать противни с горячими булками из печи.
Я согласился с великой радостью, подумав, что расстанусь со снеговой лопатой и тысячами тяжеленных кинескопов. Мне тоже захотелось лёгкой и вкусной жизни. Как же глубоко я заблуждался!
Новая работа оказалась настоящей каторгой. Я выдержал всего одну смену. Всего одну! Только представьте, открываешь дверцу жарочного шкафа, а тебе в лицо пышет нестерпимым жаром, дышать нечем, ресницы и брови тут же начинают пахнуть палёным поросёнком. Да ещё и руки обжигаешь раскалённым железом.
Девчонкам хорошо, они привычные, сами шустрые, и руки у них проворные. Не угнаться за ними. Лучше я буду бороться на воле с двухметровыми сугробами, чем плавиться в этой преисподней.
Утром попрощался с подружками, с ванильными булочками, творожными ватрушками, сибирскими шанежками на сметане, маковыми баранками и вернулся к любимой совковой лопате и родным кинескопам. За одну ночь поумнел. Когда в следующий раз девчата позвали меня на кондитерскую фабрику, ответил не раздумывая:
– Ни за что! Свою зимнюю сказку не променяю никогда на сладкие завлекалочки.
