изощренно лезвее
Уже над головою блещет,
Готово поразить ее;
Другой, стоя вдали, вздыхает
И робки взоры простирает
На нового небес посла,
Железную стрелу держаща,
О роковой свой брус точаща,
Дабы пронзить его могла.
Колики смертны почитают
Сей новый год себе бичем
И сколь не многи обретают
Вождя к спокойной смерти в нем!
Но если я твой одр суровый
Слезой омою в год сей новый
И ты – в свой темный гроб сойдешь,
Возможно ль, ах! – при смерти люты
Иметь тебе тогда минуты? —
Любезный друг! – ты лишь уснешь.
Когда же парки уважают
Тобой боготворимых муз
И ножниц острие смягчают,
Да не прервется наш союз, —
Тогда скажу я, восхищенный:
«О Феб, Латоною рожденный!
Еще дай новых нам годов,
Да мы продлим дни в дружбе нежной,
Доколе век наш безмятежной
Не осребрит на нас власов!»
К русскому Лукуллу на тот же случай
Еще с седой главы снимает
Часы крылаты бог веков,
Еще он тихо пресыпает
Упадший ниц песок часов,
Что прежде часто Вакх веселый
Душистым соком окроплял
И, тем дав ход песку тяжелый,
Всю плавность времени отъял.
Но бог пернатый снова ставит
На темя лысое часы;
С угрюмой скромностию правит
Блестяще лезвие косы;
Он ждет, чтоб ты песок в них влажный
Минервы светом оживил
Иль, возвратяся в храм муз важный,
Парнасским жаром оживил.
Смотри! – как скоро пролетела
На крыльях розовых весна,
Когда твоя душа имела
На пищу нужны семена?
Не лето ль ныне то бурливо,
Где опыт, – ум – и духа свет
Ведут с страстьми сраженье живо?
Увы! – тотчас и то минет.
Грядут сумрачны дни осенни,
Где должен ты все то собрать,
Что сеял в юны дни весенни;
А там готовься гроб тесать,
Где перестанет Хрон суровый
Весенним причудам внимать;
Увы! – не станет в годы новы
Твоих эротов грудь трепать.
Василий Андреевич Жуковский
(1783–1852)
Стихи на новый 1800 год
Из недра вечности рожденный,
Парит к нам юный сын веков;
Сотканна из зарей порфира
Струится
