он.
Однако, раздражение, желание спорить, возникли во мне лишь на миг, ибо на ум тут же пришла светлая мысль: «Благосклонность… естественная благосклонность к своим оппонентам и противникам. Если я ещё не научился этому, то мне определённо стоит. Каждый заслуживает благосклонного к себе отношения. И такое отношение говорит о подлинной уверенности в себе».
По дороге из парка, я продолжал думать об этом: «На самом деле, когда кто-то говорит вещи, с которыми ты не согласен, вовсе не возникает повод выходить из себя, суетливо отстаивать свою правоту. Просто часто так бывает, что мы в этот момент ослеплены и не видим другого пути. Благосклонность… как она возникает? Она возникает из понимания того, что наиболее значимо, а что второстепенно, иными словами: из нашей объективности, которая тем больше, чем меньшее значение мы придаём личностным суждениям и оценкам, и в первую очередь, конечно же, своим собственным. Наибольшую ценность имеет человек в своём естестве и всё то, без чего жизнь его потеряла бы смысл. Всё прочее – преходящее. Нашими мнениями, принципами, а вместе с тем и гордостью, что придаёт им важность, вполне можно поступиться во имя чего-то большего, общего или надличностного. Коль скоро всех возможно примирить, то благосклонность и есть путь к примирению».
Придя домой, я разложил перед собой всю прессу, пришедшую за последнее время, и почти сразу же наткнулся на искомый материал. Статья называлась: «Иллюзии на смену чудесам». В ней содержалось интервью с человеком, который и был тем самым магом-иллюзионистом, создателем чудес в заброшенном парке. Без сомнения, каждый, кто читает эти строки, знает, о чём повествовалось в данной статье, поэтому многочисленные её подробности можно опустить. Великий мистификатор не сомневался: странные явления имели место в Вильском парке. Однако он также был убеждён в том, что недавно они полностью ушли из нашей жизни. Как-то раз во время наблюдения за ними у него возникла идея: почему бы ему самому не попробовать создавать их? Ведь таким образом он сможет лучше понять, что и почему происходит в заброшенном парке. «Создавать иллюзии, разумеется. Но стремиться к тому, чтобы они походили на настоящее волшебство». В завершении интервью он сказал: «Я не хотел никого провести, всё, что я делал, это укреплял вашу, а заодно и свою веру в чудо. И сейчас, говоря об этом, продолжаю верить, верить в искусство. Во мне нет сожаления. Я по-настоящему счастлив, как счастлив художник, претворивший своё искусство в жизнь».
Во время чтения статьи я едва не разрыдался – разделяя чувства этого человека, веря ему и веря вместе с ним.
Причиной того, что спустя столько времени он решился рассказать об этом, послужили растущие сомнения и чувство тревоги. Он сказал: «Каждая история рано или поздно подходит к концу. Пришла пора завершиться и моей истории, – в противном случае она будет лишь утрачивать свою определённость, тогда как я – веру в чудо». Меня буквально ударило током – сразу же вспомнились слова Уилла Минроя: «Осень – волшебная пора года, – и, находясь здесь, особенно это ощущаешь. Время, когда истории подходят к своему завершению…»
