style="font-size:15px;"> Чтоб сокрыть под грудой тел Вау! Чёрный беспредел.
Листва берёз, как занавески Бога
***
Листва берёз, как занавески Бога,
Чрез них Он смотрит на былую Русь;
Порой с усмешкой, но всё чаще строго.
О чём печаль, пророчить не берусь.
А погляжу сквозь простенькие тюли,
Что поразвесила хозяйка рос,
Как нас цари, куражась, обманули,
Чей капитал в крови людской возрос.
С земли согнали пахарей, чтоб проще
Ограбить тех, кто от свободы пьян.
И на поля берёзовые рощи
Выходят, чтоб глушить собой бурьян.
Их аргументы и ясны, и вески,
Неколебима белоствольных рать.
Раздвинь трудом Господни занавески —
Пустым святому месту не бывать.
Как гвоздь в стене, что ждёт себе картину
***
Как гвоздь в стене, что ждёт себе картину,
Ты был во мне, удерживая гнев.
Но лечит время: я из сердца выну
Былую страсть, тоской переболев.
И, как изъяны прячут гобелены,
Закрою сердца чёрную дыру.
Все чувства, что по существу нетленны,
Я с полотна своей судьбы сотру…
Иль в карму вбить, как ржавый гвоздь по шляпку,
Сей образ страхом по Армагеддон,
Чтоб ни одну рабу любви, как тряпку,
Висеть на нём не соблазнил бы он?
Влажная, тёмная, тёплая
***
Влажная, тёмная, тёплая
Ночью Москва от грозы.
Хлюпая, шаркая, топая,
Правят строптивой тузы.
Нежится, грезит, что праведник
Люд защитит от невзгод.
Только пока-что всё грабят их —
Стонет крещённый народ.
Томная, злая, высокая
Песнь золотых куполов.
Клянча, гнусавя и цокая,
Душ собирает улов.
Верят, грешат, сомневаются,
Телятся, стелются, ждут:
Вдруг благодатная палица
Манны подарит салют.
Нет! Если сам не сподобится
Выйти за правдой на свет.
Сам ты и всадник, и конница;
Сам – и вопрос, и ответ.
Апрель. И словно гости в дверь
***
Апрель. И словно гости в дверь,
