руль с такой силой, что я молилась, как бы он не оторвался.
Теперь, сидя на мягком переднем сиденье вместе с молодым усатым шофёром, вдыхая нежнейший аромат жасмина и мускуса, которым пропитан салон автомобиля, и слушая тихие джазовые мелодии по радио, я совсем не замечала вещи по ту сторону бокового стекла, куда устремлялся мой взгляд во время поездки. Всё становилось таким потусторонним. Как кто-то в почти непроглядной темноте откручивает номера у внедорожника, как пьяный мужчина, выходя из продуктового магазина с пакетом, доверху набитым стеклянными бутылками пива, рвёт днище и разбивает половину содержимого; как подростки, собравшиеся около спортивной коробки во дворе, пинают вовсе не мяч, а какого-то невинного слабака.
На проезжей части ещё хуже: спорткар пронёсся на красный сигнал светофора и чуть не сбил пожилую женщину, проходившую по пешеходному переходу. На следующем перекрёстке авария: искорёженный мотоцикл лежал под колёсами большегруза. Повсюду валялись мелкие кусочки битого стекла и пластика, а рядом с мотоциклом виднелись небольшие лужицы крови. Рядом стояли полицейские вместе с зеваками и очевидцами. Немного поодаль от места происшествия на корточках сидела женщина, прикрывшая руками лицо. Вокруг неё тоже собрались неравнодушные. Видно было, как уже отъехала карета скорой помощи. Её оглушительный вой сирены ещё долго не переставал звучать у меня в голове. Уже почти подъехав к центру, я заметила девушку в короткой юбке, стоявшую на обочине со скрещенными руками и ногами. Пока мы дожидались стрелки на светофоре, к ней подкатил зелёный жигуль. Поговорив с водителем буквально несколько секунд, она села в машину, и та попердела дальше. Мы же, дождавшись стрелки, повернули направо.
Всё это время никто из нас не произнёс ни слова. Катя сидела сзади в наушниках и вряд ли думала о чём-то важном. Такой вывод я сделала, когда расслышала рэп в её наушниках, который иногда звучал даже громче, чем джаз из колонок такси. А разве можно рассуждать о чём-нибудь серьёзном, одновременно слушая русский рэп? Думаю, что рэп и рассудок несовместимы. В отличие от джаза. Джаз – это настоящая музыка.
Мы приехали в центр в половине четвёртого утра. Расплатившись кредиткой за поездку, мы с Катей пошли в сторону знаменитой смотровой площадки. Вид оттуда, не дам соврать, очаровательный: солнце слегка просачивалось сквозь тёмную пелену, пока мегаполис медленно просыпался и тушил многотысячные источники света. И хотя мои веки слипались из-за недосыпа, я смогла уловить этот умопомрачительный пейзаж, запечатлеть его на камеру и выложить у себя в сториз, а заодно заблокировать аккаунт Марка.
Больше тратить время даже на такую красоту нам было некогда. Дело оставалось за малым: встретиться с человеком и забрать товар. Катя созвонилась с курьером и затем неуверенно произнесла, указывая на небольшой участок густого леса, склонявшегося под нашими ногами:
– Слышь, ваниль, нам туда.
– Что ж, надеюсь, это того стоит…
– Поверь, стоит, – обнадёжила меня
