никогда не спрашивал тебя об этом. Но всё-таки ответь мне, почему ты осталась с воинами после того, как война с Омегарами закончилась? Почему не ушла жить в какую-нибудь семью, которая хотела взять тебя к себе? Почему ты отказалась от нормальной жизни?
– Всё зависит от того, что ты подразумеваешь под этой своей нормальной жизнью. Наверное, я видела тогда всё иначе, сквозь призму того, что произошло со мной. Я видела путь своей жизни только таким, каким пошла. На тот момент для меня важнее было стать воином, каким был ты и другие мужчины.
– Почему?
– Я уже не могла стать такой, какой была до, – ответила она, остановившись, но продолжила: – до войны.
– Ты хотела сказать что-то другое, – понял Ксагер. – Мы так давно друг друга знаем, может, поделишься?
– Ладно, – сдалась она. – Ты ведь знаешь, что я осталась одна, и всю мою семью убили Омегары.
– Да, у меня тоже никого не осталось.
– Поэтому я и рассказываю сейчас тебе всё, зная, что ты поймёшь меня.
– Хорошо.
– Омегары ворвались к нам в дом. Мой отец и брат сражались с ними до тех пор, пока их не убили, тогда как моя мать пыталась спрятать меня в комнате, закидав хламом и тряпками в углу.
– Ясно, – только и смог вымолвить он. Он уже догадывался, что она скажет потом. Он прекрасно знал о жестокости Омегар к женщинам другой расы, таким красивым и утончённым.
– Омегары и её убили, вдоволь поиздевавшись над ней. Они хотели доказать таким образом своё превосходство и силу.
– И ты всё это видела, – произнёс он, не спрашивая, скорее утверждая.
– Да, – отозвалась Фиолена, – я всё видела.
– Это ужасно.
– Поверь, я никому не пожелаю пережить это, как и то, что было после этого со мной.
– Ясное дело.
– Я изменилась из-за того, что тогда случилось. Не скажу, что я сломалась, повредилась рассудком или у меня осталась травма на всю жизнь, но я просто стала другой. Это не хорошо и не плохо, нормально или ненормально, это просто иначе, не так, как было. Я просто не смогла остаться прежней. А в лагере, – продолжила она, – я почувствовала себя по-настоящему свободной, самой собой. Мне было настолько легко там, что я ни разу не пожалела о том, что выбрала для себя этот путь, став впоследствии одной из воинов Тёмной Кавалерии. В общем, я была счастлива там, несмотря ни на что.
– Понятно, – ответил он.
– Сможешь поднять меня? – спросила девушка, когда они вплотную подошли к обломку задней части корабля, – чтобы я смогла зацепиться за край обшивки и залезть выше?
– Конечно, – ответил он, садясь на корточки и подав ей руки, чтобы она смогла, не потеряв равновесия, встать ему на плечи.
– На счёт три, постарайся подбросить меня, – попросила она, когда Ксагер встал с ней на ноги, образовав внушительных размеров пирамиду, стоило ей распрямиться в полный рост.
– Хорошо, –
