откинулась на спинку плетеного кресла и скрестила руки на груди, буравя меня безжалостным взглядом. Я молчала, глядя сквозь нее и чувствуя, как волна раздражения поднимает голову, готовая выплеснуться наружу. Чувство, похожее на ревность, укололо в самое сердце, и я запоздало удивилась: я? Ревную? Кого и к кому?
– Спасибо, Соледат, – тихо сказала я и поднялась. Хозяйка встала вместе со мной и у самых дверей схватила меня за руку.
– Не переживай так, Алиси, – сказала Соледат, и в ее обычно визгливом голосе прозвучали незнакомые заботливые нотки. – Все мужчины – лжецы, и с этим ничего не поделать. Это надо выносить, как роды, через боль и унижение, смириться и жить дальше.
Я кивнула невпопад, куда-то в пространство между Соледат и дверью, и вышла, сжимая в руке бесполезный пакет с паштелями, который швырнула на сиденье. Не знаю, почему в тот момент я чувствовала себя какой-то оплеванной, словно в нашем фальшивом браке были глубокие искренние чувства. Тем не менее казалось, что этот обман был самой настоящей изменой. Пытаясь убедить себя в том, что все нормально, я точно так же использовала Деметрио для своих целей, я не могла успокоиться и, вместо того чтобы вырулить к центру, повернула на юг, к заливу Риу Тежу. Остановившись на светофоре, я неожиданно выхватила взглядом знакомую тучную фигуру. Луиза сидела в кафе и с нежностью глядела на тоненькую девочку с раскосыми глазами, поглаживая прелестницу по крохотной руке, почти незаметной под лапой этой медведицы. Я хмыкнула. Не иначе как тайская фея вернулась под теплое крылышко своей содержательницы, промотав награбленное, а Луиза великодушно простила. Парочка меня не заметила. Я сорвалась с места, едва загорелся зеленый.
Приткнув машину у многочисленных баров и отелей, я сбежала по песку, почти не выбирая, схватила с прилавка одной из лавок купальник и, переодевшись в кабинке, бросилась в теплые волны. Набрав воздуха, я нырнула, остервенело раздвигая воду под собой, словно та была виновна в моем разочаровании и обиде.
Синяя глубина манила, и я, перевернувшись, на мгновение оказалась в невесомости, зачарованно наблюдая за стайками мелкой рыбешки, собственными развевающимися волосами, длинными лентами водорослей и пузырями воздуха, уходившими вверх. Оттолкнувшись, я стала всплывать и вынырнула, выплюнув соль и разочарование, как мне показалось, навсегда. Но я ошибалась, ошибалась, о, как же я ошибалась!
После купания волосы выглядели, как солома, вытереть их было нечем, и я, наплевав на то, что капли стекают на шею, зачесала их назад, села за руль и открыла окно посильнее: и так высохнут, да еще на хорошей скорости. Потом их, конечно, не привести в нормальное состояние, но я не собиралась никому попадаться на глаза, а на работе можно принять душ. Отъезжая от пляжа, я с легкой завистью смотрела на беззаботных отдыхающих, которые плескались в волнах залива, швыряли друг другу разноцветные мячи, загорали, запускали дроны. Одна такая жужжащая механическая стрекоза недолго повисела надо мной, покачиваясь и шевеля усиками камеры. Я подарила соглядатаю ослепительную улыбку
