потом Тафф всё испортил.
– Сегодня в школе был разговор про маму, – сказал он.
Папа откусил кусок шарлотки и принялся задумчиво жевать. Шарлотка была ещё слишком горячая, но он, похоже, этого не замечал.
– Про маму, значит? – сказал он.
– Ну да, с одним мальчиком из моего класса, с Уилсоном Реддингом. У его родителей ферма вон там…
– Да знаю я Реддингов, – сказал папа. Он положил вилку и скрестил руки. – И что же говорил тот мальчик?
– Ну, Уилсон влип. То есть он ещё раньше влип, а потом влип ещё сильнее. Его отправили выбивать тряпки для доски за то, что он…
Кара подняла руку.
– Погоди, погоди. Так его наказали за то, что он говорил о нашей маме?
– Да нет! – сказал Тафф. – Наказали его за то, что он подбивал Джеймса съесть гусеницу. Это ещё вчера было. До мамы очередь сейчас дойдет, но сперва же мне надо рассказать, как всё это вышло!
Кара с папой стали молча ждать продолжения.
– Ой, а я забыл, на чём я остановился! – сказал Тафф.
– На том, что Уилсона отправили выбивать тряпки.
– Ага, и он стоял у окна и вытрясал их. А тут мимо шел наставник Блэквуд, а Уилсон, вместо того чтобы перестать, как тряханет со всей силы, и засыпал ему всю мантию мелом. Уилсон сказал наставнику Блэквуду, что он его просто не заметил, но, по-моему, он врёт.
– Почему ты так думаешь? – спросил папа.
– Потому что он мне сам так сказал. Я подумал, что это странно, потому что обычно-то Уилсон со мной не разговаривает. Но потом Уилсон спросил про маму, и тут я все понял.
Кара перехватила папин взгляд и покачала головой: «Лучше этого не знать!»
Но папа всё равно сказал:
– А о чём он спросил-то?
– Ну, это же наставник Блэквуд поймал Уилсона на том, что он уговаривал Джеймса съесть гусеницу. И вот теперь наставник Блэквуд собирался устроить Уилсону взбучку, так что он был очень зол. И вот… он спрашивал, правда ли, что я как мама. И не могу ли я сделать так, чтобы с наставником Блэквудом случилось что-нибудь плохое.
Кара ничуть не удивилась. К ней не раз приставали с подобными вопросами. Дети – да и взрослые – втихаря набивались к ней в друзья, потому что интересовались предполагаемым могуществом её матери. Слишком сильно интересовались, на вкус Кары.
– И что ты ему сказал? – спросил папа на удивление спокойным голосом.
– Я ему сказал, что мальчики ведьмами не бывают, и это все знают. И что никаких заклинаний я не знаю, ничего такого, и если бы даже и знал, то никогда бы не стал причинять никому зла, даже наставнику Блэквуду, хотя он этого вполне заслуживает. Но Уилсон только разозлился. Он сказал, что мама-то моя людям зло причинять не боялась. Что она как-то раз заставила девочку проглотить собственный язык за то, что та неправильно выговорила её имя. Что она могла переломать человеку
