ошо, это значит, что не всё хорошо.
Некоторые пессимисты заостряют:
– А если всё очень хорошо, это значит, что скоро всё будет совсем плохо.
Совсем плохо не вышло, но кое-какие неприятности в Простоквашино произошли.
Сначала сложности с Хватайкой начались.
Как-то раз пёс Шарик прибегает в поле к коту Матроскину, который там свою корову Мурку пас, и кричит:
– Хватайка жену привёл!
Матроскин ведро с молоком схватил, и вместе с Шариком побежал разбираться – что это за жена такая.
И верно, Хватайка жену привёл. Да такую носатую, клевачую, что другой такой и за сто вёрст не найти. Она своим носом больше в попугая пошла, чем в галку.
Попытался Матроскин её тихонько со шкафа к окну повыталкивать – какое там! Шипит и кусается!
А сам Хватайка сбоку поглядывает: мол, я что, я ничего – так вот случилось! Хотите – выталкивайте, хотите – не выталкивайте, только я сам её выталкивать не буду!
И она осталась. Твёрдо так она у Хватайки на шкафу поселилась. Назвали подругу Хватайки – Тащилка. И, конечно, стала она всякий мусор к себе на шкаф тащить, чтобы гнездо вить.
Пока она основу гнезда из старых авторучек устраивала и из окурков уличных, всё было сносно. Но когда она стала гнездо мягким пухом покрывать, то выяснилось, что самый мягкий пух находится у кота Матроскина на животе.
И началось!
Только Матроскин возле своей коровы Мурки на полянке разляжется, лапы на солнышке в разные стороны разбросит, эта крылатая хулиганка как подскочит, как хватит его за пух на пузике – и бежать!
Матроскин буквально из себя выскакивал:
– Караул! Кыш! Поймаю! Сварю! Утоплю!
Он гонится за ней, а за ним гонится и сам «летающий пинцет» Хватайка. И тоже норовит из спины у кота клок шерсти вытащить.
Ой, как Матроскин прыгал, ой, как страшно рычал!
Шарик, всё это видя, себя по животу лапами хлопал и вопил:
– Ой, как смешно! Ой, как смешно! Ой! Кто это меня в спину клюнул! Ой, кто это из меня шерсть выклёвывает?! Поймаю – сварю!
Через некоторое время в гнезде на шкафу яйца появились.
Матроскин с одной стороны гордился:
– Вот мы какие! У нас любая живность разводится!
А с другой очень боялся:
– Когда эта эскадрилья из яиц вылупится, нам же из дома бежать придётся. Домашние куры – это я понимаю. Но домашние галки – это перебор, это уже слишком! Это всё равно, что мышей в доме разводить.
Глава вторая
ВИЗИТ ДЕДУШКИ КАДУШКИНА С ЧЕМОДАНОМ
Как-то утром в солнечную погоду в калитку к дяде Фёдору кто-то постучал.
Все, конечно, быстро обрадовались и наперегонки побежали калитку открывать.
За калиткой стоял некрепкий такой, дохловатый дедушка с белой бородой, в соломенной шляпе и старым кожаным чемоданом на колёсиках.
– Здравствуйте. Я ваш дедушка.
– В каком смысле дедушка? – спросил Матроскин.
– В том смысле, что вы живёте в моём доме.
Все так и оторопели и глаза на дедушку вытаращили.
– А кто может подтвердить, что мы живём в вашем доме? – спрашивает кот.
– Никто не может, – говорит дедушка. – Все подтверждальщики умерли.
– Значит, это не ваш дом! – говорит Матроскин.
– Нет, мой!
– Раз подтверждальщиков нет, – спорит кот, – значит, дом не ваш.
– Нет, мой, – спорит дедушка. – Я даже скажу, что в нём есть. Печка, стол и две лавки. И картина на стене «Три богатыря на лошадях».
– Никаких «Богатырей» у нас нет, – говорит Шарик. – У нас только «Три медведя на деревьях».
– Значит, одичали, – говорит дедушка.
– И лавок у нас нет! – кричит Матроскин. – У нас только стулья.
– Значит, вы мои лавки перепилили и сожгли.
Тут Шарик раскипятился:
– Это как понимать? Раз мы живём в этом доме, значит, это наш дом. А вы можете смело дальше идти, вплоть до горизонта. Там ещё много таких домов встретится и все ваши!
Тут дядя Фёдор вмешался:
– Вы, дедушка, расскажите нам,
