Тьери: «крученый мяч сам себя не закрутит», подхваченное у одного из иностранных коллег, с кем ему довелось поработать в восьмидесятые годы, было его принципом работы в разведке. Он знал, что у каждого события есть логика и механика, и каждому событию предшествует цепочка менее логичных и часто несвязанных событий, которые всегда объединяет одна идея или стремление получить деньги. Поэтому его второе «Я» или его внутренний голос и интуиция, которые всегда задавали много вопросов «почему?», не подводили его почти никогда. И скорее всего, благодаря его манере размышления, он до сих пор был жив и занимался тем, что он делал очень хорошо.
Клер продолжила переключать и озвучивать слайды, которые выводились на большой экран, установленный на тумбе в конце стола. На слайдах было много разной оперативной информации, много фотографий слежки за разными объектами, людьми, автомобилями и другая релевантная информация. В один момент она остановилась, и обращаясь ко всем и, в частности, к Тьерри, неторопливо произнесла:
«Может кто-то хочет что-нибудь спросить или добавить?»
Тьерри сразу обратился к сидящему рядом с Клер сотруднику и протянул ему внешний жесткий диск. Он попросил подключить диск к ее компьютеру. Клер с отсутствием энтузиазма, и борясь с внутренним негодованием от того, что ее прервали, неохотно подключилась к диску.
«Клер, проиграйте, пожалуйста, запись на диске!» с присущей ему вежливостью и интеллигентностью попросил Паскаль. Клер вывела на экран содержимое диска и там был один видеофайл.
Паскаль начал комментировать:
«Это видео сделано три дня назад, и нам его прислали позавчера»
Это была видеозапись от первого лица с плохим звуком и очень сильными помехами. По ракурсу и размеру изображения можно было догадаться, что это запись скрытой камеры, установленной на одежде. Человек с камерой, вероятно, был на званом приеме в каком-то отеле. Он ходил по большому банкетному залу и общался с другими людьми во фраках и вечерних платьях. Его представляли, и он вел бесполезные светские разговоры о политике и погоде. Качество видео омрачала музыка, которая периодически заглушала голоса собеседников и бокал виски, который периодически закрывал обзор линзы камеры, попадая в кадр. Когда его знакомили или он представлялся, он говорил на английском и немецком языках с французским акцентом, и часто на французском он общался с официальными лицами, послами, представителями бизнес кругов. Многие его франкоговорящие собеседники были швейцарцами, что следовало из их легкого акцента. Клер и вся ее команда долго, мучительно, но внимательно просматривали запись, не понимая при этом, что же им нужно было искать или уловить в данном материале. Кто-то из ее команды записывал отдельные названия и имена, которые то и дело звучали в аудиодорожке записи. Звук был плохого качества, как, впрочем, и вся запись.
В один
