как художнику, созидателю, творцу, важно\нужно чувство перспективы.
Но было всегда: если какое-нибудь явление превышает, по нашему мнению, силы человека, то мы тотчас же говорим: это дело Божие; наше тщеславие (превосходства) не может удовлетвориться меньшим – (если не Бог, то кто (?), никого других быть не может, человек высшее создание…). Не лучше ли было бы, если бы нам поменьше вкладывать в свои рассуждения гордости и несколько больше философии?
Если разум – это дар Неба и то же самое можно сказать о Вере, которую Бог дал человеку, – то значит, что Небо ниспослало нам два дара, которые несовместимы и противоречат друг другу. Чтобы устранить эту трудность, надо признать, что Вера есть химерический принцип в природе несуществующий. В любое время человек может разувериться в одном, поверив в другое.
Знания, образование придают человеку его достоинство высшего существа, знания дают и рабу осознавать, что он не рожден для рабства. (В религии же – все мы рабы Божии!).
Если отнять у христианина страх перед адом, – мы отнимем у него его Веру. Религия мешает людям видеть, потому что она под страхом наказаний запрещала и запрещает им смотреть. Нельзя смотреть на звезды – Галилея судили, а Джордано Бруно сожгли на костре, театр – грех, комедианты грешники, кино тоже грешно, а паровоз дьявольская машина – пыхтит-дымит и едет!
Неизменно нужно помнить человеку: что природа не Бог, человек не машина кем-то управляемая, а гипотеза (предположение) – не факт. Есть ли люди на Луне? – некоторые верили в это, а потом там побывали люди с Земли и всё прояснилось.
Разве нам не известно, что настоящее блаженство (и любовь и др.) заключается в том, что все люди нуждаются друг в друге, и что мы ожидаем помощи от себе подобных, от людей близких, точно так же, как и они ждут помощи от нас?
Умный человек видит перед собой неизмеримую область возможного, глупец считает возможным только то, что есть.
_____________________________
Продолжение рассказа про Серёжу
Вечером, когда за окнами стемнело и в доме было очень тепло, потому что бабушка топила почему-то печку, а потому что стряпала какие-то, наверное вкусные, пироги, Серёжа лежал на кровати у стены напротив печного бока.
Спать хочется, а сна нет. Так бывало в некоторые дни. В комнате темно. Близилась осень, и темнело сильнее и быстрее, чем летом. Но его, Серёжу, никак не хотели забирать в город. Мама сказала, в свой последний приезд на выходные, что в детский садик он ходить уже не будет, а в школу – только на следующий год. Наоборот, сказала Мама, – она сама бы пожила в деревне у бабушки, чем в этом городе «адском», где дымятся заводы и коптят машины переполняющие улицы. Это потому, что Мама выросла тут в деревне, – в которой сразу за огородами начинался лес. Тут и тихо и воздух тут чистый – ни пыли, ни копоти, ни грязи. Почва песчаная у реки. Смешная Мама! Сравнила город с «адом». Серёжа об Аде имел представление еще до приезда
