style="font-size:15px;"> – Но все же закрыто! – воскликнул я.
– Да, все закрыто, – подтвердил он.
– Так как же мне взять такси? – еще раз спросил я.
– Вы должны позвонить.
Поняв, что разговор пошел по кругу, я отправился пешком. Самое обидное, что с этой точки прекрасно была видна башня гостиницы «Хилтон», рядом с которой располагался мотель, где мы жили. Но, спустившись немного вниз, я сразу оказывался среди многоэтажных домов и терял ориентиры. Названия улиц мне ничего не говорили, прохожих уже совсем не было, за исключением пары абсолютно пьяных бомжей, к которым даже я побоялся обратиться. Каким-то образом я несколько раз совершал круг и выходил на ту же самую Аройо Булевард… Часам к шести утра я все-таки добрел до «Хилтона» и сел там в такси. За рулем сидел индус – настоящий сикх в чалме.
Возможна ли такая ситуация на Востоке? В большом городе, с деньгами в кармане, человек не может доехать до гостиницы только потому, что у него нет телефона. Альтернативный путь решения проблемы отсутствует. Даже в Европе такая ситуация маловероятна. Впрочем, Америка – страна молодая и во многом еще недоразвитая.
Второе, что мне там не нравится, – это массовая уверенность населения в том, что если много работать, то будешь хорошо жить. Я всегда думал, что нужно не много работать, а хорошо работать. Это наивное американское стремление к количеству, которое никак не перерастет в качество, стремление к тому, чтобы всего было побольше да покрупнее, в ущерб разнообразию и индивидуальности, оказывает на меня угнетающее воздействие. Гигантские порции отвратительной еды, огромные бумажные стаканы с безвкусным кофе, бесконечные магазины невыразительной одежды. Даже индийские лачуги кажутся мне интереснее, чем безликие американские дома…
Взгляд скользит дальше. Скандинавия: Исландия, Норвегия, Швеция и т. д. Я там был. Видел. Нереально красиво и скучно. Скучно до такой степени, что скулы сводит. Там очень хорошо быть человеком, отрешенным от суетности этого мира. Стоять над всеми и снисходительно улыбаться. Я много думал о том, как достигнуть этого пофигестического состояния – почувствовать себя Григом или Мунком, отбросив одновременно все условности. Чутье мне подсказывало, что такой вариант возможен. Практика не дала результатов… Я так и не понял, чем эти люди живут. Да и многие гуру той культуры кончили плохо. Единственный из всех приличных писателей двадцатого века, воспевший нацизм, жил в Норвегии…
У жены подруга по институту уже двадцать лет живет в Финляндии. Все время звонит и ноет, что ее достала эта Финляндия. Раз в пять лет приезжает в Москву на десять дней и возвращается обратно с выпученными глазами – мол, как вы здесь живете?.. Потом год от нее ничего не слышно… Затем опять звонит и плачется, как ей там в Финляндии плохо… И так уже двадцать лет… Загадочная русская душа.
Россия… Вся жизнь связана с этой огромной и пугающей территорией. Я проехал большую часть этой страны, но так и не нашел места, где бы чувствовал
