подкралась к окну дедушкиной комнаты и встала на завалинку чуть правее рамы. Замерев у другой стороны окна, Саша смотрел на неё такими глазами, точно Лилька собиралась выбить стекло ногой и перестрелять всех бандитов, ввалившись в комнату с тяжеленным «калашниковым». Ей сделалось так смешно, что она даже бояться перестала.
Задержав дыхание, в котором прорывался непрошеный смех, Лилька осторожно посмотрела сквозь пыльное стекло и разочарованно обмякла. В комнате никого не было. И дедушки не было.
– Моё на другой стороне! – она спрыгнула вниз и побежала за угол, не сомневаясь, что Сашка от неё не отстанет.
С этого бока дом ещё глубже просел в землю, и уже не нужно было забираться на завалинку. Схватившись за раму, Лилька заглянула внутрь, почти не таясь, и молча перешла к кухонному окну.
– Пусто, – за неё сказал Саша. – Может, он тебя ищет? Ключей у тебя нет? Вдруг он на столе записку оставил? Мы с мамой всегда так делаем.
– Мы тоже. Ключа нет.
Она обнаружила, что у неё плохо слушаются губы, и поняла, что может разреветься прямо на глазах у этого мальчишки, если сейчас же не замолчит.
– Пойдем-ка…
Саша сжал её ладонь, и Лилька на миг отвлеклась от той горечи, что разлилась в ней. Удивилась: какая у него, оказывается, сильная и твёрдая рука! Она думала, у пианистов они нежные и тонкие…
У неё самой на ладонях вечно были мозоли от лыжных палок, потому что настоящих спортивных перчаток дедушка ей пока не купил. Он еле осилил ранец, который Лильке захотелось ещё больше.
В подъезде Саша сам вычислил её дверь и, ни на секунду не усомнившись, толкнул её.
– Заперто… – он посмотрел на неё с сомнением. – Если это они увели твоего дедушку, стал бы он закрывать дверь? Или они специально заставили, чтобы никто из соседей не заподозрил?
Лилька пожала плечами и тоже потрогала дверь, как будто та могла открыться, узнав прикосновение. Ручка показалась ледяной, а ведь в подъезде было тепло. Не так, как летом в кирпичных домах.
Отдёрнув руку, Лилька медленно спустилась с трёх ступенек и оглянулась:
– Что нам делать?
Она даже не обратила внимания на то, что сказала «нам», хотя Сашка и не клялся помогать ей до скончания века. Но возражать он не стал.
– Может, в полицию пойти?
Уверенности в его голосе не слышалось, и Лилька хорошо понимала – почему. Когда в их переулке случалось какое-нибудь неприятное событие, даже самое ужасное – грабили кого-нибудь или избивали, – то бежали к соседям, звонили друзьям или родственникам, но в полицию обращались в последнюю очередь. Видно, и на Сашкиной улице тоже…
Старательно припоминая, Лилька сказала, следя за тем, чтоб не дрогнул голос:
– В том году у нас тут один мальчишка потерялся… На самом деле он в Москву сбежал, на Ленина посмотреть, пока не убрали из Мавзолея. Вот чокнутый, да? Так его родителям в милиции сказали, что только через…
