20
Утром в замке вновь появились живые цветы. Теперь во всех комнатах, которыми пользовалась молодая волшебница, стояли красивые вазы с пышными, умело составленными букетами. Мона догадывалась, что к этому приложили руку Эмма и Мэдж, но главным по обустройству их быта оказался незаменимый Бен. Он уже успел расчистить и привести в порядок часть сада под окнами Светлой госпожи и украсить каменными вазонами ее любимую террасу. Столы и стулья были заново покрашены, а над ними появились бело-золотые полосатые тенты. Несмотря на свое вызывающее величие, замок Розы понемногу приобретал уютный, обжитой вид.
В двойных дверях, ведущих на террасу, появилась Мэдж с большим подносом в руках.
– Ну что, завтракать будете или опять отправитесь убивать колдунов на голодный желудок?
– К колдунам действительно лучше отправляться натощак, так спокойнее для желудка, – Мона сидела на плетеном диванчике, купаясь в лучах ласкового утреннего солнца, – но сегодня мы позавтракаем. Накрой на шесть персон и проследи, пожалуйста, чтобы дети не остались голодными.
– Скажете тоже, голодными! – непочтительно фыркнула Мэдж и шумно водрузила поднос на стол, покрытый вышитой скатертью. – Да эти дети жуют, не переставая! – служанка быстро расставила приборы и наклонилась к своей госпоже. – А вот ваш красавчик совсем ничего не ест. Уже на тень стал похож…
Марджори бросила взгляд в сторону двери и поспешила удалиться. На террасу вышел Таэль, который, вопреки мнению Мэдж, выглядел, как само совершенство.
– Доброе утро, Ветер, – эльф подошел и, как это принято у людей, нежно поцеловал Мону в висок. Она потянула его за руку, предлагая сесть рядом.
Таэль действительно в последнее время ел очень мало, зато стал дольше спать по ночам. Сначала волшебница решила, что так ему удобнее перераспределять свои силы, но постепенно к ней пришло понимание. Его стала беспокоить метка на шее, и чем глубже был сон, тем больше неудобств она ему доставляла. Складывалось впечатление, что заклятие начинает понемногу вторгаться в жизнь Таэля, а достоверной информации об его истинной сущности у них по-прежнему не было.
Во время бодрствования заклятие не имело над эльфом реальной власти, но оно каким-то необъяснимым образом отбрасывало тень на его внутреннее состояние. Мона прекрасно чувствовала, как напряжен и озабочен ее муж, но природа его постоянного беспокойства оставалась для нее загадкой. Спрашивать об этом его самого было бессмысленно, волшебница знала, какой получит ответ.
Две относительно легкие победы над колдунами никак не подготовили Мону к тому, что ей еще предстояло сделать, но слухи распространялись быстро, и времени на тщательную подготовку очередной вылазки уже не оставалось. Тем более что им предстояла решающая схватка.
Окинув взглядом стол, Таэль моментально помрачнел. После уничтожения Флана прошло меньше недели, а его неугомонная жена уже планировала новое
