style="font-size:15px;"> – Входите.
– Спасибо, что приняли.
– Не меня благодарите, а Лисина. Если бы не он… Что у вас?
– Я пришел за помощью, Анна Анатольевна.
Нечаева показывает на стул:
– Рассказывайте.
Нечаева и Смолин садятся за стол друг напротив друга.
– Слушаю?
– В свое время Владимир Ильич Лисин нашел тетрадь, в которой мой отец делал записи.
– Знаю. Мне Лисин говорил, что ваш отец был талантливым ученым, который занимался поисками новых месторождений нефти и газа.
– Я досконально изучил эти записи.
– Похвально.
– Отец утверждал, что на Имаше есть газ.
– А что говорят по этому поводу научные светилы? Простите, ваши коллеги?
– Они не верят в это.
Нечаева улыбается:
– Не удивительно. Всегда были романтики и прагматики. Одни говорили, что земля вращается, а вторые, что она стоит.
– А вы, Анна Анатольевна, к какому типу себя относите?
– Увы, к прагматикам, но продвинутым. Как модно сейчас говорить.
– Тогда вы должны мне помочь.
– Что вы хотите?
– Мой отец прав и я хочу это доказать.
Нечаева с любопытством смотрит на Смолина.
Смолин подходит к кухне и садится за стол рядом с Зыковым.
– Свободно?
Зыков недовольно бурчит:
– Чего спрашивать, если уже сел? Свободно.
– Ты точно никуда не уходил от электростанции, после того, как проверил готовность.
Зыков мнётся, опускает глаза.
– Никуда.
Смолин не унимается:
– В туалет? Воды попить?
– Нет, – отрезает электрик, собираясь пересесть за другой стол. Но Смолин за руку усаживает его на место.
– Тогда собирайся. Завтра я тебя отправляю на большую землю. Показания будешь давать следователю. Факт вредительства на лицо.
– Чушь.
– Повторяю: вредительства, а не разгильдяйства, в результате которого была сорвана работа, повреждено государственное имущество на большую сумму.
– Ерунда.
– Какой срок запросит прокурор за твои художества?
– Это ещё доказать нужно.
– Докажут. Ты в этом сомневаешься?
Зыков чешет затылок.
– Ну, хорошо, уходил я. Хоть и не имел на это право. Меня позвали помочь разгрузить машину.
– Кто позвал?
– Лисин.
К ним подсаживается Щукин.
– Не помешаю?
– Да как сказать, – облегченно выдыхает Зыков. Затем поворачивается к Смолину, – У вас всё, Борис Батькович?
– Пока все.
– Тогда я пойду.
– Отдыхай.
Зыков быстро
