арю дом.
Нет, не отказывайтесь, это в знак примирения.
Ну, должны же мы отметить как-то, что помирились, верно?
Ну вот, я вам подарю дом. Очень красивый дом, в два этажа. Там кухня будет, и столовая, и гостиная, а на втором этаже спальня и кабинет, и ванная с бежевым кафелем.
Отличный дом, честно я вам говорю. Правда, немножко кривой. Но это же не страшно, правда? Сейчас это вообще модно, дизайнерские решения, неровные дома, в Англии такой, например, есть… кстати, я вам даже не сказал, где этот дом, может, вообще в каком-нибудь удивительном месте, в котором вы давно мечтали побывать…
…кстати, да.
Место экзотическое, скажу я вам. Чтобы туда добраться, бешеные деньги нужны. А чтобы жить, так еще бешенее деньги нужны. А я вам все это бесплатно.
Так что соглашайтесь, не пожалеете.
Согласны?
Да, дом чуток искривленный. Но не сильно, это и не помешает вам совсем.
Согласны?
Ну, давайте.
Заселяю.
А?
Почему дом-то искривлен?
Не-ет, архитекторы тут не при чем.
Дом изогнулся, потому, что изогнулось пространство.
Ну, да, так бывает. И вы мне даже скажете, где.
Верно, где гравитация зашкаливает, там так и бывает.
Возле черных дыр.
Но дом совсем не сильно искривлен, вы не беспокойтесь. Правда, чем дальше, тем сильнее пространство закручивается в спираль, и дом вместе с ним, и вы тоже, вытянетесь в бесконечную тончайшую спираль вокруг черной дыры…
Шах и мат.
Я уничтожил вас.
Не беспокойтесь, я тоже погибну – ведь я уже успел открыть ваш подарок, где вы заботливо приготовили мне…
Чучело звезды
– Как развешивать будем?
Он смотрит на меня косо. Думаю про себя, еще раз посмотрит косо, – развернусь и уйду, я не для того сюда пришел своё время и силы тратить, чтобы на меня еще косо смотрели. Он хочет что-то ответить, не отвечает, он и сам не ожидал, что кто-то придет в заброшенный музей, чтобы помочь, он думал, что все это и будет валяться вот так, в хаосе, в звездной пыли, в лужах прошлого…
– Ну… э…
…подхватываю:
– Проще, конечно, в алфавитном порядке развесить…
Он презрительно фыркает. Поспешно продолжаю:
– Ну да, да, это ерунда получится, кому он нужен, этот алфавитный порядок… я просто в компьютер чего забиваю, он сразу в алфавитном порядке все раскладывает, но…
…спохватываюсь, что сейчас придется объяснять ему, что такое компьютер, – а нет, не придется, не до компьютера ему, ни до кого, ни до чего…
– А может, это… по ареалам обитания во вселенной?
В подслеповатых глазах огонек оживления.
– Дело говорите… от дальних квазаров и дальше, по галактикам…
Оглядываю стену, прикладываю полки, прикидываю, где им быть, подчеркиваю огрызком карандаша, начинаю прикручивать шуруповертом, работы всерьез и надолго…
Какого черта я делаю, спрашиваю я себя, какого черта. А что я хотел, надо же что-то делать, к кому-то прибиться, прижиться, присоседиться, в одиночку я не выживу.…
…выпускаю стрелу.
Звезда падает, пронзенная насквозь. Это плохо, что насквозь, шкуру повредил…
Ну да ничего, ничего, осторожно извлекаю стрелу, осторожно снимаю со звезды шкурку, не попортить бы, вычищаю, выделываю, набиваю, знатное получилось чучело…
…ему страшно.
Вот теперь ему по-настоящему страшно.
Не раньше – когда музей оказался на грани гибели, в полуразрушенном здании неведомо каких времен, когда бесценные экземпляры были в хаосе свалены сюда, в грязь, в песок, и надо было что-то делать, приводить все в порядок, спасать то, что еще можно было спасти…
Страх.
Боль.
Отчаяние.
А потом настоящий страх – когда он вернулся к руинам ближе к рассвету, когда увидел аккуратно расставленные полки, аккуратно почищенные чучела…
Черт….
Черт, черт, черт…
Ему
