просто вдруг расступились тёмные разлапистые ели, открыв широкую, заросшую багульником заснеженную поляну. Высились резные столбы капей, высокая деревянная хоромина под двускатной кровлей, с медвежьим черепом на князьке, обнесённая высоким тыном, притаилась под снежной шапкой, небольшими окошками, хмуро насупясь, глядела на пришлецов.
И подымался позади них небольшой, но изящный терем, рубленный из смолистой сосны. Пылали в ямах вокруг капища огромные костры – невзирая на зиму, огонь стоял высоко.
Всеслав невольно остановился – по его подсчёту, прошёл он не более десяти вёрст – солнце едва начинало клониться к закату.
В отворённых воротах стоял старик – тот самый волхв, которого князь видел на дороге.
Старик подошёл вплотную и Всеслав увидел, что он не так уж и стар – за полвека перевалило, это, пожалуй, верно, но не больше. И по посоху, по ожерелью из медвежьих клыков, по твёрдому и холодному взгляду зеленовато-серых глаз Всеслав понял – да, волхв.
– Гой еси, княже, – старик чуть заметно наклонил голову – волхвы не кланяются княжьей власти. Это князь должен кланяться волхвам и порукой тому – судьба Вещего Ольга.
– И тебе поздорову… волхве.
– Умён, – негромко проворчал волхв, ожёг Всеслава взглядом. – Пошли, что ль?
Огромная хоромина с двухскатной кровлей возносилась мало не на три сажени ввысь, стены покрывала затейливая резьба – дивные птицы, звери, цветы, тайные старинные узоры-резы, молящие богов о силе, плодородии, правде. Низкая дверь в храм была открыта, изнутри полумраком дышала тайна. Всеслав нагнулся, входя, и свободно распрямился внутри. Сдёрнул с головы шапку.
Из полумрака сурово глядели лики древних богов славянского племени.
Дажьбог-Хорс, Царь-Солнце, Податель Благ.
Перун-Сварог, Повелитель Грозы, Владыка Воинов, Отец Небо.
Ярила, вечно молодой Зелёный Всадник.
Стрый-бог Велес, Отец Ветров, Исток Дорог, Владыка Зверья.
И Мокошь, Мать Наполненных Коробов.
Волхв остановился, несколько времени думал, опустив голову. Поворотил голову к княжичу.
– Крещён ли, Всеславе?
– Да! – мальчишка чуть потупился, но тут же поднял голову, прямо и честно глядя в лики Владык. В нём нет лжи – пусть видят боги, что он не отрекался от них. Помедлил несколько мгновений, и вдруг само собой пришло осознание того, ЧТО нужно сделать.
Княжич рванул с шеи серебряную цепочку и, опустясь на колено, положил к подножию капи.
– Там крест твой, Всеславе, – всё так же тихо сказал волхв.
– Жертва принесена, – решительно и так же тихо ответил Всеслав. На душе слегка захолонуло от собственной решимости – он понимал, что обратной дороги уже не будет.
Стукнула дверь, ушёл волхв, оставив княжича в хоромине одного. Всеслав задумчиво шёл мимо капов, стоящих полумесяцем, вглядываясь в резные деревянные лики. Что-то древнее, невыразимо сильное глядело
