Двора, получал доходы, не спрашивая об их источниках.
Внутренность дома производила ужасное впечатление. Владислав, в свой приезд к ней с трудом ориентировался в бесчисленных переходах, лестницах и тупиках. Обшарпанные стены, выщербленные каменные полы, железные ограждения лестниц и площадок, все говорило о жалкой юдоли жильцов, о каком-то отчаянии и безысходности. И такое наблюдалось тогда, когда основной состав дореволюционных жильцов уже сменился, и многие комнаты занимали уже рабочие и совслужащие. Такова была неистребимая атмосфера дома, которую изменить не представлялось возможным.
После Отечественной войны всех жильцов из дома переселили, дом капитально перестроили и превратили в гостиницу «Интурист». Удивительно, как удалось выпотрошить всю начинку бывшей клоаки. И удалось ли?
Наталья Сергеевна, как и все из ее круга, жила случайными заработками, бедствовала, но этого судьбе показалось недостаточным, и на нее свалилась новая беда. При коридорной системе ее дома, кухонь не имелось, так как старые жильцы питались кусками или, в лучшем случае, в лиговских трактирах. А теперь каждый в своей конуре имел закуточек, где шумел примус или коптила керосинка. Однажды хозяйка стала заправлять керосинку, не погасив ее. В результате произошел взрыв, дверь намертво захлопнулась и Наталья Сергеевна стала заживо гореть. На дикий крик сбежались соседи. С большим трудом они выбили дверь и потушили пожар. Пострадавшую отправили в больницу, и она очень долго лечила ожоги. Обгорело лицо, а главное – руки, и она стала буквально калекой. На что дальше жила Наталья Сергеевна неизвестно, работать не могла, запасы уже истощились, пенсии тогда выплачивали мизерные.
Щеголевы, когда была возможность, навещали ее в этом жутком доме и помогали чем могли. В 1935 году, калеку – врага советской власти, как и многие тысячи других людей, подобных ей, выселили из Ленинграда, и связь с ней и с остальными Вейсбергами прекратилась навсегда.
Так стоило ли старому Вейсбергу и всему семейству тратить столько сил, средств, чтобы утвердиться в обществе? Стоило ли верить, надеяться, жить, чтобы потом сгореть заживо в грязном коммунальном доме?..
Одной из нечастых, но постоянных гостей имения Щеголевых являлась Ольга Николаевна Вальцова. Не первой молодости, высокая, с маленьким личиком, одетая со старомодным шиком, она в Кашире получила прозвище «Тыркина барыня». И она действительно производила впечатление неприступной и чопорной особы. Свою чопорность она сохранила и после того, как лишилась средств, прав и жила на птичьем положении по разным углам.
Да, Ольга Николаевна редко появлялась в Песчанке, но на то имелись основания. Ее не очень жаловали из-за ее характера и манеры держаться. Когда в гостиной она возвышалась мраморной статуей, то требовала непрерывного внимания хозяев. Не любили ее так же потому, что с семейством Вальцовых была связана довольно грязная
