пошел поверху, они – понизу. Где-где, а в его комнате кошачьих быть не должно.
Однако, вспомнив тигрового кота, он обыскал помещение на четвереньках. Кошек не было. Он с облегчением вздохнул, даже запел, но после первого куплета услышал, что ему вторит бас, и, поглядев на кровать, увидел солидную овчарку.
Он посмотрел на нее, она – на него. Было ясно, что собака считает хозяйкой себя, а его – наглым чужаком. Она смотрела на Фредди холодным желтым взором, слегка кривя губы, что помогало заметить длинный крепкий зуб. Кроме того, она пыхтела, одновременно изображая отдаленный гром.
Как тут влезешь в постель? Спать в кресле он не любил. Тем самым, он избрал третий путь, то есть вышел на балкон посмотреть, нет ли где освещенного окна, а за ним – потенциального спасителя.
Окно было, и близко, и он даже не очень громко сказал:
– Послушайте!
Никто не ответил. Он повторил:
– Послу-шай-те!
И прибавил для верности:
– Эй, эй, эй!
На сей раз результаты были. Из окна выглянула леди Прендерби.
– Кто там шумит? – с отвращением спросила она.
Фредди ждал не этого, но ничего не попишешь; и он ответил:
– Фредерик Виджен.
– Вам непременно надо петь на балконе?
– Я не пел. Я кричал: «Послушайте!»
– Что вы кричали?
– «Послушайте». Такой, знаете, крик души. У меня тут собака.
– Какая?
– Овчарка.
– А, это Вильгельм. Спокойной ночи, мистер Виджен.
Окно закрылось. Фредди взвыл:
– Послушайте!
Окно приоткрылось, и леди П. сказала:
– Однако!
– А что мне делать?
– Делать?
– Да с этой овчаркой!
Леди П. немного подумала.
– Бисквитов не давать. Когда вам принесут чай, не давать и сахара. Можно налить в блюдце молока. Он на диете. Спокойной ночи, мистер Виджен.
Фредди понял, что в диету не входит отказ от мяса, скажем – его собственного. Что же делать, что делать?
Методы, конечно, есть. Можно спрыгнуть с балкона, благо тут невысоко, и переночевать на клумбе. Можно свернуться на полу. Можно поискать местечко в доме.
Последняя идея понравилась ему больше всего. Одно опасно: когда он пойдет к двери, собачка сможет решить, что он – вор. Что ж, придется рискнуть. И через минуту он шел на цыпочках по ковру с осторожностью канатоходца, подзабывшего технику дела.
Что говорить, опасность была. Когда он начал свой путь, собака вдумчиво лизала подушку. Когда он дошел до ничейной земли, она вскочила, а он тут же взлетел на гардероб. Казалось бы, вот тебе спальное место, как ни обидно это гордому духу. С овчаркой, в конце концов, не поспоришь; и он стал устраиваться поудобнее, но тут в комнату вошло неведомое создание, скорее всего – помесь коврика и чистилки для перьев. Как выяснилось
