держимо стремился к отметке «тридцать». Да и суббота сегодня, самый лучший для отдыха день: можно развлекаться до самой ночи или даже до утра, ведь в запасе целое воскресенье.
В такую погоду грех сидеть дома, и, если есть возможность, надо выбираться на природу, жарить шашлыки, пить поданное к мясу красное вино или, если на мангале жарится осетрина или семга, белое. И хорошо, если такую природу можно найти в шаге от дома, на берегу собственного пруда.
Пруд большой, с каменистым дном и роскошным оформлением береговой линии. Шашлычная беседка была частью его дизайна и омывалась чистыми, слегка зеленоватыми водами с двух сторон. Можно было встать ногами на кирпичный бортик, оттолкнуться и нырнуть в пруд головой – благо глубина позволяла. Только вода холодная, да и неприлично это: ведь вокруг люди, гости хозяина дома, и никто из них не расположен к водным процедурам. Купаться сейчас хотели только три гипсовые грации, что стояли неподалеку возле высокой, выложенной из крупного камня горки с водопадом. Эти замечательно исполненные статуи очень хорошо вписывались в общий пейзаж, но на них смотрел только один человек из тех, кто находился в беседке. Смотрел с интересом, но не восхищался, напротив, думал о том, что эти полуголые купальщицы – полная безвкусица.
Это был высокий статный мужчина тридцати пяти лет. Черные блестящие волосы, модная, с легким налетом небрежности прическа, густые, смоляные брови, небольшие, слегка раскосые глаза… В них была та глубина и пронзительность, которые очень нравятся женщинам. И лицо у него для мужчины довольно красивое, с аристократичными чертами брутально-гламурной выточки. Смотрелся он привлекательно, и вряд ли в глазах женщин его портило большое количество родинок на правой щеке.
Дамы в беседке были предоставлены сами себе, в то время как мужчины чинно потягивали коньяк, явно скучая от того, что шашлыки запаздывают. Стол накрыт, закуска на местах, но главное блюдо еще не подали, поэтому мужчины неторопливо разминались в преддверии первого тоста. У них сложилась своя теплая компания, но и женщины не скучали – им было о чем поговорить между собой, запивая невинные сплетни легким вином. Гости довольно оживленно общались между собой, и только мужчина с родинками на правой щеке пребывал в гордом одиночестве. Он стоял у бортика беседки, глядя куда-то в сторону, но при этом явно любовался самим собой.
Вадим Остроглазов ничуть не сомневался в собственной исключительности. Он искренне считал себя красивым, умным, эрудированным. У него два высших образования, его ценит начальство, ему прочат хорошие должности в будущем. Он еще молод, полон сил, женщины от него без ума, и он активно пользуется этим, чередуя праздные увеселения в ночных клубах с разгрузочными тренировками в фитнес-центре. Авангардные и абсурдистские театральные постановки, выставки концептуальной живописи, японская литература и буддийская философия – это его стиль жизни. Красивые женщины, казино и ночные клубы – его стихия. Он в курсе всех новостей в гламурной тусовке, его держат за своего в этом недоступном для плебса мире, а здесь, в шашлычной беседке, собрались типичные филистеры, обыватели, которые ничего дальше собственного носа не видят. Работа, дом, жена, дети, телевизор – все, больше для счастья в личной жизни им ничего не надо. А на выходные они любят собираться вместе – на рыбалке, в бане или вот так, на природе, в частных владениях своих друзей. Темные ничтожные людишки. И совсем не важно, что у них много денег…
Нет, это, конечно, важно. Но в этом и заключается величайшая несправедливость. Почему эти никчемности живут в богатых домах, ездят на дорогих машинах, имеют красивых жен, а Вадиму, яркому представителю элитного общества, приходится снимать однокомнатную квартиру в спальном районе Москвы, ездить на скромном «Форде»? Да и работа у него, честно говоря, неважная. Да, он креативный человек, но всего лишь старший менеджер в рекламной фирме, и зарплата у него невысокая.
На дом хозяина торжества он смотрел снисходительно, с оттенком пренебрежения во взгляде, но в душе у него шевелилась, скреблась острыми лапками зависть, отравляла кровь своими кислотными выделениями…
Дом большой и красивый, как свадебный торт, – высокий, кремового цвета, с темной, как шоколад, сложной формы крышей. Большое мраморное крыльцо, портик с колоннадами, большие круглые эркеры по углам. И внешне дом смотрится превосходно, и внутри креативный дизайн, богатая обстановка. Альпийские лужайки во дворе, мощенные тесаным булыжником дорожки, цветочные гобелены, сосны, пруд – все чуть ли не произведение искусства.
А ведь этот райский уголок мог принадлежать Вадиму, если бы он в свое время сделал правильный выбор. Но нет, он жил тогда своей жизнью, далекой от взаимных привязанностей, полной свободной любви, секса и прочих сильных ощущений. Зато Женя не упустил шанс…
Располнел Женя на сытых хлебах, пивное брюшко отрастил, чего не скажешь про его жену. Серафима все так же хороша собой, как и прежде. Нет, она не красавица, но миленькая и симпатичная. И еще худенькая. Это не болезненная, анорексичная худоба, а, можно сказать, художественная филигранность. Худосочная
